двум годам у меня уже довольно неплохо получается «не выделяться», общение с людьми всё ещё стремится к нулю.
Лихорадочно пытаюсь вспомнить, где бы мы могли пересекаться с соседом по автобусному сиденью, но безрезультатно: я его не знаю. Он посматривает на меня искоса – нагло разглядывать не решается, но я чувствую, что именно это он и делает. Не зная, куда себя деть, начинаю суетиться и вынимаю из сумки… книгу.
IAMX – The Chauffeur
Сегодня моя соседка по комнате Адити всю ночь не спала – читала, терзая мою нервную систему светом Икеевского торшера, и напоминать ей, человеку с соответствующим, хоть и неоконченным, медицинским образованием, о роли мелатонина в качественном здоровом сне было бесполезно. А утром она бросилась в атаку с призывом:
– Ты обязана ЭТО прочитать! Такая книга… ТАКАЯ книга! Мне жизненно необходимо её с кем-нибудь обсудить, или я сдохну от эмоций! Ты понимаешь?!
Вообще, вот уже четыре года единственное, что я читаю – это литература одного жанра – научного – медицинского, но Адити неугомонна, суёт книжку мне в сумку со словами:
– Прочти хотя бы первые семь глав, там такой момент будет, такой момент… такой герой!
И вот, пытаясь унять панику, я вынимаю шедевр из сумки и вижу на обложке этого самого героя, обуреваемого страстью к неземной красоты мадаме на фоне эдемских цветов. Быстро раскрываю произведение ровно посередине: главное, чтобы сосед не успел рассмотреть обложку. Глаза в строчках, а мысли мои далеко… очень далеко.
Внезапно слышу странное хмыканье. Поворачиваю голову: глаза незнакомца поблёскивают, рот растянут в улыбке, и вообще ему, похоже, очень весело.
Мысленно окрестив невежу придурком, возвращаюсь к страницам из дешёвенькой бумаги и на этот раз действительно читаю…
«… Родриго освободил из плена свой посох любви, купая при этом Эльвиру в бурлящем океане своих жадных поцелуев.
И тут я ещё не соображаю, о каком посохе речь, поэтому продолжаю читать дальше:
«Когда на посохе показалась жемчужина страсти, Эльвира взмолила Родриго о пощаде, и тот со звериным возгласом ворвался в её пещеру…».
Тормозной путь у меня довольно долгий, но когда происходит окончательная остановка, с моей эмоциональностью приключается очередной коллапс: глаза едва не вылезают из глазниц, щёки в мегаскоростном режиме нагреваются до температуры готового к использованию утюга. Если меня сейчас перевернуть вверх ногами и опустить головой в ведро с водой, я её точно вскипячу.
Пунцовая, тяну руку в опасной близости к незнакомцу, но сейчас меня вообще это не заботит, хватаюсь за шнур, дёргаю за него так, что едва не вырываю с корнем, требуя немедленно остановить автобус. Затем срываюсь к выходу. А мой сосед, тем временем, прикрыв рукой глаза, бесстыдно ржёт – его плечи и спина содрогаются в каком-то нервно-веселящемся ритме. Ещё успеваю заметить, что ему не только для ног не хватает
