бабушка убрала со стола, постелила чистое полотенце и перевернула малыша на животик. Она достала из тазика веник, подождала, пока он немного остынет, положила ребенку на спинку и накрыла одеяльцем.
– Подержи-ка, девонька, чтобы веник не сползал, – сказала она, а сама достала буханку круглого хлеба и вынула мякиш. Трижды бабушка обдавала веник кипятком и накладывала ребенку на спину. – Это чтобы кожа распарилась да поры открылись, – говорила она.
Потом окунула мякиш в горячую воду, в которой замачивала веник, добавила грудного молока, размяла и скрутила из него колбаску. Протерев распаренную кожу ребенка грудным молоком, бабушка принялась катать по ней хлебный валик, периодически смазывая спинку молоком. Минут через пятнадцать она подала валик женщине.
– Ну вот и щетинка, – сказала бабушка, – она-то и не дает малышу покоя.
Хлебная колбаска была утыкана жесткими черными волосками, торчавшими, как иглы ежа, во все стороны. Женщина с недоумением посмотрела на валик, потрогала волоски пальцем.
– Ой, колючие какие, да откуда же взялись-то они?
– Неважно откуда, были, а теперь нет, – ответила бабушка. – Ты, девонька, сходи-ка на почту, домой позвони или телеграмму пошли, чтобы не беспокоились. Денька три у меня поживете.
Бабушка вынула из горшочка траву череды и обтерла ею все тело ребенка, после чего обмыла его настоем. Она положила малыша на кровать, где он тут же уснул. Женщина ушла на почту, а я пристал к бабушке:
– Ба, а откуда у малыша такие колючки взялись?
– Понимаешь, миленький, дети ведь волосатенькие рождаются. Потом волоски у них пропадают. А у некоторых под кожей остаются, отвердевают и превращаются в такую щетинку. Они-то и колют малыша, раздражают, спать не дают, вот он и плачет. А мы спинку ему березовым веничком распарили, молочком размягчили да и вытянули на хлебушек те волоски. Атавизмом это в науке называется. Человек-то, он от обезьяны произошел. У тебя маленького тоже щетинка была.
Не буду приводить мои возмущенные детские высказывания по поводу моего родства с обезьяной, лучше продолжу начатый рассказ. Мать ребенка, тетя Женя, была веселая и разговорчивая. Они прожили у нас три дня, и за это время бабушка еще раз провела вышеописанную процедуру.
– На всякий случай, – сказала она. Ребенок хорошо спал и ел.
– Не знаю, как вас и благодарить, Анна Георгиевна, ведь чего только я ни делала, у кого ни была, извелась совсем – все ночи без сна, – рассказывала тетя Женя за завтраком.
– А нечего меня благодарить, девонька, ты бы лучше на себя посмотрела: волосы редкие да тонкие, сосульками висят.
– Что делать, Анна Георгиевна, как ребенок родился, так и волосы полезли, – а ведь какая коса была.
Бабушка улыбнулась:
– Возьми-ка ты, девонька, хлебный мякиш, смешай его с яичным желтком. Только яичко от деревенской курочки возьми. Разведи это настоем череды и корня лопуха, но заваривай отдельно. Череда
