её глазах плескался океан.
Он рушил всё, к чему мог прикоснуться.
У них на теле было много ран,
А тела не было. Мечтали утром
Рядышком проснуться…"
Тихий голос раз за разом неумолимо разрезал тишину, словно огромным тесаком для резки мяса. Что это? Это ведь не песня… Что-то более цепляющее.
"Она, с тем океаном не в ладах,
Была задирой, яркой и неверной.
Непостоянным ей казался страх
И это лозунг был её, наверное"
Я.. Не понимаю… Почему так больно? Мою голову будто сковало тисками… Я не могу…
В голове начали проноситься картинки: вот я, только какая-то другая я, более светлая, более сильная. Счастливая я… Качели, какая-то деревенька, ливень, вот я сижу на крыше сарая, болтая ногами в воздухе…
«Я буду вплетать себе ленты в волосы.
Я буду бродить за тобой по пятам.
Оставлю на коже порезы и полосы.
Оставлю тебе вместо сердца шрам.
Откажешься, милый, возьму измором.
Похуже сердца я сжигала в прах.
И нет, я людским не внемлю укорам,
Ты останешься льдом в моих теплых руках…»
Тишина… Такая осязаемая. Где я? Я слышу дождь, но не вижу его. Стоп. Я вообще ничего не вижу!! ЧТО?! Нет, нет, нет, пожалуйста, только не это! Я не могу ослепнуть, пожалуйста, неееет!!!
Страх сковал меня по рукам и ногам… Я не могу ослепнуть! Черт! Как без меня проживут мои трупы?
Сама над собой горько рассмеялась. Когда до меня дошло, что трупы не могут жить, я решила подняться и куда-нибудь пойти. Вот же гадость! Споткнулась.
– Рррр… – откуда-то слева послышалось тихое, угрожающее рычание.
Да, похоже, лучше сесть обратно. Вдруг я услышала тихий шорох. К руке прислонился мокрый нос. Кто это?
– Что ты такое? – крикнула я в темноту. Мой голос оказался настолько громким, что мне пришлось закрыть уши…
В ответ под мою руку поднырнула невероятно мягкая шерсть кого-то большого и очень сильного. Почему я думаю, что это волк? Но если это волк, почему мне так спокойно? Где банальный инстинкт самосохранения? Ай, пофиг, хочу спать…
***
Огромный, белый, зеленоглазый волк свернулся вокруг маленького и явно несильного тельца, заботливо потерся мордой о волосы девушки, будто потрепав малыша по холке, и положил голову ей на грудь.
«Я буду защищать тебя. Я буду заботиться о своей малышке… Теперь все будет хорошо, обещаю. Очень скоро я найду тебя и буду защищать день и ночь. Ты больше не будешь бояться»
Я искал ее двести двадцать три года.
И теперь, спустя столько лет, я рядом. Она нуждается во мне. Она всегда нуждалась во мне, но я был плохим братом. Отвратительным. Слабым. Но теперь я силен, как
