Дима все равно ничего бы не понял. Очередная девушка в униформе улыбнулась ему и нырнула в коридор, Дима принял смелое решение – пошел за нею следом. Получилось удачно, он оказался на широкой нарядной лестнице с мраморными ступенями. Перила были деревянными, но из какого-то непростого дерева, возможно, из эвкалипта. Лестницу украшали бронзовые статуи, а по стенам висели картины в золоченых рамах. Дима, который ничего не понимал в антиквариате и относился к нему как минимум спокойно, почувствовал в Боткине родственную душу. В самом деле, не может же быть замок без антиквариата, но собран он весь в присутственном месте, а в покоях хозяина этим и не пахнет. От площадки, на которой остановился Дима, лестница продолжалась и наверх, но уже без признаков парадности, она уходила вверх сверкающей металлом спиралью. Дима, не раздумывая, стал спускаться по мраморным ступеням. Внизу его ждал ярко освещенный вокзального размера вестибюль. Ага, это мы уже проходили. С задумчивым видом, не проявляя любопытства, мимо фигуры средневекового рыцаря в доспехе, еще двух таких же рыцарей, но уже на закованных в броню конях, мимо висящих на стенах геральдических щитов, знамен, копий и алебард, мимо стаек улыбающихся служащих – и вот он уже на знакомой лужайке с цветочными клумбами перед входом в замок.
Отсюда можно было выбрать любую из расходящихся веером дорожек. Дима наугад зашагал по той, что справа, и, пройдя через тоннель из вьющихся растений с крупными красными цветами, вышел к пруду. Тот мог показаться заросшим, запущенным, но вблизи видно было, что впечатление это мастерски организовано. На противоположный берег пруда переброшен мостик, в зеленой воде лениво пошевеливались золотые рыбины.
Обогнув пруд, дорожка делала мягкий поворот, и вскоре прозрачный ухоженный лесок заканчивался, далее разворачивались луг, оливковая рощица, зеленые склоны гор. Никакого охраняемого периметра, ограды, которая символизировала бы границы владения, не наблюдалось. Солнце жарило, одуряющее пахло незнакомыми цветами и травами, совсем рядом журчал ручей. Дима пошел на этот звук и натолкнулся на другой пруд, поменьше первого, но тоже с лилиями и золотыми рыбками. Из пруда вытекал ручей, переваливаясь через валуны и образуя нечто вроде водопада. Здесь же пристроилась игрушечная мельница, рядом уютная беседка, а в центре водоема на островке красовался кукольных размеров домик под красной черепичной крышей. Романтично, оценил Дима. Здесь даже мыши, если б они вдруг водились, должны бы были походить на героев мультиков, посвистывать веселые песенки и регулярно чистить зубы.
Дима одновременно услышал негромкое ржание и почувствовал на себе чужой взгляд. Он обернулся.
– Дуся, ты приехал! А мне никто и не сказал.
Девушка с цирковым изяществом спрыгнула с лошади. Эти ее слова, громко произнесенные по-русски, прозвучали для Димы так неожиданно, как если бы заговорила лошадь.
– Я знаю, я виновата, ты не любишь, когда я называю тебя Дусей, прости-прости, – пальцем в перчатке она шутливо ткнула Диму в нос.
Длинные тонкие
