на помощь Мезурова.
– Глеб, один справишься? – Звездень закончила утреннюю разминку по острословию и передала меня на силовую тренировку.
Я обрадовался, когда понял, что теперь между мной и свободой стоит только шкаф без мозгов. Но разогреться и подготовиться к схватке он не дал. Логично, я бы тоже не стал отказываться от преимущества.
Тело – затекшее, неразогретое – болезненно принимало на себя многокилограммовые удары. Я охал, уклонялся, падал. Но за основную тактику взял отступление. Пока противник, усмехаясь, обходил предметы мебели, я разминался, разогревался, чувствуя, как в мышцы возвращается жизнь.
Ничего, вылезу из этой передряги, проверю козу на всем оборудовании по растяжке и сжатию. В консервную банку суку закатаю!
Вот и первый удар, который я с удовольствием обрушил на мордоворота. Тот не уклонялся. Его фигура не была приспособлена под уклонение – только напор и давление. А мне пока везло уходить от его хаотичных ударов кулаками.
Шкаф злился, пыхтел и теперь целился по корпусу, оставив попытку вмазать мне в морду. А вот я, наоборот, точечно квасил ему рожу. Болезненно, восприимчиво. Слепит, глушит и дезориентирует.
Он взревел, и тут его отвлек первый звонок из прихожей. Я узнал свой айфон и клиентский вызов. Клиентский, а мне сейчас не до работы. Момент освобождения ярко забрезжил в конце коридора.
Влепил бугаю в ухо и тут же оттолкнул ударом ноги в грудь. Бугай завыл, вылетая из кухни в прихожую. Тут повторно раздался звонок. Пока я шел за противником, тот схватил мой телефон и грязно выругался, недоверчиво оглядывая меня.
– Продолжим? – Я приподнял бровь, поднимая кулаки скорее по привычке, чем из расчета, что поединок перейдет в классический.
Но бугай, неловко поднявшись, помотал головой, взревел и понесся всей массой на меня. Я был зажат узкими стенами прихожей и несущейся на меня тушей.
Он припечатал меня к стене, и свет снова выключился.
Очнулся я опять сложенный в клетке. Бугая рядом не наблюдалось. Тело ломило с большим подозрением на сломанные ребра.
Твою же мать!
Неловко перевернулся на колени, несколько раз осторожно вдохнул. Определенно бугай мне все отшиб, но сломанных костей я не почувствовал. С чего бы такая милость?
Итак, Юля Обухова, папин избалованный ребенок. Без чувства самосохранения, без чувства меры и моральных границ. Типичная сказочная звезда. Но имеет особенные замашки. Все эти клетки, приколачивания. БДСМщица? Доминантка? Почему тогда не осталась посмотреть, как мне руки выворачивать будут и морду разбивать?
Вот, кстати, о морде – не тронул. Значит, звездень еще имеет на меня планы. Серьезно? Думает, я стану ее трахать после подобного содержания?
В голове мутилось, чувствовались обезвоживание и голод. Черт, мне бы хоть полстакана воды…
Почему медлит Мезуров? Он мог не хватиться меня, если управляющий клубом – очередная продажная тварь. Подняли панику, а ее точно подняли, потому что за столом меня остались
