были отмечены избранием его в руководство Конфедерации конференций ректоров Евросоюза и вице-президентом Евро-азиатской ассоциации университетов. Он был почётным академиком Королевской академии естественных наук и искусств Барселоны, почётным доктором ряда ведущих зарубежных университетов.
С. П. Меркурьев, А. А. Собчак. 1990-е гг.
…Был человек, с которым можно было посоветоваться
А меня он оставлял «на хозяйстве» в России, давая мне при этом полную самостоятельность. А иногда очень хотелось спросить, что он думает о той или иной проблеме… И тогда я могла прийти к нему и сказать: «Вот сейчас сядьте, ничего не говорите, а только ответьте на мои вопросы, правильно ли я делаю то или иное дело».
Прекрасно, что был человек, с которым можно посоветоваться. И я поняла, как трудно быть тем, кто за всё отвечает. Да, ты можешь советоваться с коллегами, но всё равно ты за всё отвечаешь сам…
Работа со Станиславом Петровичем была яркой, творческой, было много очень интересных проектов. Раз в неделю проводилось ректорское совещание (сенат). И раз в месяц проходил учёный совет, который обязательно вёл ректор.
Надо сказать, что уже в то время наблюдалось противодействие ректору и его свободным демократическим взглядам со стороны некоторых профессоров. Поскольку Станислав Петрович часто бывал за границей, в его отсутствие ректорские совещания проводила я. И обычно, когда я приходила в Петровский зал, чтобы начать совещание, сразу же задавался вопрос: «А ректор-то где?» Я рассказывала о том, где ректор и что он делает, и продолжала заседание.
На моих глазах Станислав Петрович принимал очень важные решения. Он был демократом в лучшем и самом широком понимании этого слова.
С людьми, которые приходили к нему на приём, он просиживал часами, невзирая на строгий график, по которому одного посетителя надо принять в 16 часов, а другого, скажем, в 16.15. С ним легко можно было поговорить, когда он шёл по коридору. По вторникам мы находились в Петергофе – «Петергофский день». Иногда – только я. Иногда – мы вдвоём.
У Станислава Петровича было много сложностей не только в Университете, но и в личной жизни. Тем не менее в любой ситуации он сохранял собственное достоинство, оставался человеком широкой души, умным, интеллигентным. Удивительным человеком!
– Что с ним случилось?
– Его не стало в 48 лет. Всё потому, что, зная о своём больном сердце, он считал, что ректор болеть не может. Тогда операции на сердце были редкостью, некоторые ректоры их сделали за рубежом, но он оттягивал этот момент.
Я хорошо помню этот день – 18 мая 1993 года. С утра я была на лекции и собиралась на ректорское совещание. И вдруг мне позвонила его секретарь и сказала, что Станислав Петрович чувствует себя не очень хорошо и просит меня провести это заседание. Так случалось. Я спросила: «Серьёзное что-то?» Мне сказали, что нет. Сейчас его отвезут в больницу Ленина
