признак погружения вглубь меня. Он смотрел на мою жизнь, на то, как я жила в своем земном воплощении, он хотел понять, через что мне пришлось пройти. Словно в замедленной съемке я уловила, как он видит предательство моего первого мужа и ту бездну отчаяния, которую мне пришлось пережить, оставшись одной на руках с двумя грудными детьми. Нет! Я не хотела, чтобы он это видел, это было мое, личная агония, которая должна быть укрыта в недрах моего бессознательного. Но сейчас к своему ужасу я могла ощущать, что моя боль ранит и его, режет не меньше, чем вспарывала меня все эти годы. Не понимая, как я это делаю, поддаваясь какому-то встроенному инстинкту, я выставила внутренний щит, ограждающий его от моих травм. Информационный обмен прекратился, и Флор тихо спросил, не отпуская мою руку:
– Почему? Почему ты не пустила меня?
Борясь с чувством всколыхнувшейся из прошлого боли, я вынула руку из его большой ладони и посмотрела в окно.
– Я не думала, что подготовка к групповой работе предполагает выворачивание всего грязного белья.
– Почему ты так оцениваешь свои переживания? – спросил он с тревогой в голосе. – Чувства, пережитые тобой, не предмет того, чтобы их стыдиться. Я хотел поддержать тебя. Работа в группе предполагает абсолютное доверие и взаимоподдержку.
– Работа в группе предполагает слияние со всеми членами команды? – возмутилась я с оттенками боли и гнева в голосе.
– Нет, ты останешься собой, но в группе мы полностью открыты и никак не оцениваем переживания и опыт друг друга. Наоборот, это дает нам бесценное взаимообогащение. Это групповое знание продвигает нас в эволюционном развитии гораздо быстрее, чем по одиночке.
Я встала, не в силах больше находиться от него так близко и замерла у окна.
– Для меня это слишком непривычно, чтобы кто-то залазил ко мне под кожу, – сказала я, борясь со слезами.
Флор встал и подошел ближе, развернув меня лицом к себе.
– Хорошо, я понимаю, это первый раз для тебя, ты привыкнешь.
– А если нет? – с вызовом спросила я, не в силах удержать бушующие внутри чувства. Это было слишком, это вторжение. – И теперь, когда ты увидел, как я жила, вся группа будет об этом знать? – спросила я в отчаянии.
– Не совсем, – ответил Флор, – информация будет в поле группы в латентном состоянии и при необходимости вскроется, как опыт для того, кому он понадобится на пути его эволюции. Это меня немного приободрило. Хотя бы ни каждый будет информирован обо всех унижениях, через которые я прошла.
– Агния, – сказал Флор и снова хотел взять меня за руку, но я не позволила, увернувшись и делая шаг назад.
– Не надо, можно мне побыть одной? – попросила я, опуская глаза.
Он замолчал, видимо борясь с какими-то своими чувствами. На его лице отображалось множество эмоций и было заметно, что он делает над собой усилие, чтобы справиться с ними.
– Хорошо, –
