style="font-size:15px;"> Сон как ветром сдуло – Инна вскочила с кровати, включила слабенький ночник, пошатываясь от слабости, растолкала коробки, в которых её вещи дожидались новой мебели, утёрла взмокшее от напряжение лицо, из маленькой шкатулки достала тонюсенькие спицы, нашла остатки ниток по толщине подстать им. Нитки оказались зелёного цвета. Инна помедлила – может стоит поискать другие, белые, например, или, сходить купить, когда поправится? Но руки уже сами набирали петли для крохотной пинеточки, будто кто-то торопил её скорее связать глиняной куколке обувь. Рисунок и фасон представились Инне на редкость отчётливо, словно перед её глазами держали картинку и надиктовывали ей каждый ряд. И только полностью закончив одну, Инна смогла заснуть.
Утром Инна первым делом осмотрела свою работу. Пинеточка получилась эффектная – почти кружевная, с ветвеобразным буклированным орнаментом, двойной пяточкой и плотной вязкой на подошве, осталось только резинку изнутри пришить и маленькие помпончики поверху. Инна осталась очень довольна задумкой и только теперь сообразила, что совершенно здорова! Она быстро довязала вторую пинеточку, а чтобы завершить новый кукольный образ, из остатков зелёных ниток вывязала тонкий поясок, к которому вместо пряжки пришила блестящую отцову запонку с белыми стёклышками (мысленно себя похвалив, что не выбросила её, как многие другие детские «драгоценности»). Нарядив куклу в обновки, она сосредоточенно оглядела её со всех сторон, удовлетворённо усадила на полку и только после этого пошла умываться и порадовать маму новостью, что чувствует себя хорошо.
Вечером, глядя на куклу, поблагодарила её за чудесное выздоровление и подумала, что не плохо было бы ей связать ещё воротничок, пальтишко, перчаточки – целый гардероб получится. Однако задумка так и осталась фантазией: домашние хлопоты, школьные обязанности, внеклассные занятия занимали всё больше её внимания.
Прошло ещё несколько лет, Инна повзрослела, после одиннадцатого класса, чтобы не оставлять маму (после смерти отца она больше не вышла замуж, стала строгой, замкнутой и всё чаще жаловалась на сердце), поступила в местный бухгалтерский техникум, который вскоре переименовали в торгово-экономический колледж. Закончив его, устроилась на работу поблизости и дважды в день проходила мимо бывшего купеческого дома, где жила бабушка – в её квартире давно поселились другие люди, что стало с её вещами, мама не говорила, а Инна стеснялась спрашивать. Инне частенько хотелось снова войти в этот дом, ощутить детское предвкушение чуда, но что бы она сказала жильцам? Как бы они на неё посмотрели? И Инна, вздыхая, проходила мимо, напоминая себе, какие важные у неё дела впереди.
Потом это здание признали аварийным, жильцов расселили, но на снос денег в городской казне не нашлось, поэтому на фасад от крыши до земли повесили маскирующий баннер, и опустевший дом в окружении неухоженных разросшихся кустов начал наводить уныние на окружающих, одновременно привлекая внимание местных маргиналов и страстных
