лица, но на это она не обращала внимания, ведь смотрела она всегда прямо в его глаза. Диалоги, вопросы, ответы, монологи словно срывались друг у друга с языка. Ужин подан!
– Что дама будет пить?
– Не сильна в выборе. Поэтому предложите свою помощь, так как наверняка разбираетесь в напитках. Бокал шампанского – первое, что приходит на ум. Но к мясу, наверное, лучше вина!
– Конечно. Сухого. «Syrah, Tempranillo, Carmenere?» – прозвучал вопрос лишь в голове. – Ах да, выбирает мужчина, – сорвалось с его уст. – Пусть будет «Карменер» тысяча восемьсот девяносто третьего года, – обратился он к проводнику-официанту.
Разговоры были настолько интересными, что лились рекой, но и ей, и ему казалось, что время летело незаметно. Поэтому он даже и не подумал, кто эта девушка, почему она оказалась с ним в одном купе и почему подсела именно к нему. Вдали уже появились проблески зарева заката. Скоро прибытие.
– Диана! – вдруг произнесла девушка в чёрном и протянула свою руку с изящными и тонкими пальцами. – Нам же скоро выходить! Кстати, какая станция?
– Брно, – ответил мужчина.
Этот момент с вопросом о станции оказался второй странной вещью, помимо её полностью чёрного лёгкого одеяния, который он отметил у себя в голове. Ведь поезд ехал только до одной конечной станции – Брно.
Поезд прибыл. Они сошли на перрон. И вот старый небольшой вокзал. Люди, проводники, чемоданы, все толкаются. На больших красивых часах – половина шестого пополудни. Он раскрыл свой большой чёрный зонт над её головой. «Тут холодно стоять, шумно и неудобно. Что делать?» – прозвучало, казалось, в её голове, но мысль была сказана вслух.
– Заказывать экипаж, – ответил он опрометчиво, – и ехать на смотровую площадку, ещё полчаса до заката, мы успеем его застать. Вы же не против?
Ему хотелось продолжить общение, не упустить эту пойманную мимолётную волну встречи, которую где-то глубоко внутри он не хотел терять. Он не стал дожидаться ответа, в её глазах не было и доли сомнений, да и она уже стала изрядно подмерзать, ведь на улице была середина октября. Экипаж подан. До этого момента никто из них не подумал, почему Диана ещё не знает его имени, а он не представился, ведь прошло уже достаточно времени после такого необычного случайного знакомства. Сев в карету, он тихо, будто стесняясь или, как это могло показаться, нехотя, произнёс:
– Эдвард.
Казалось, он произнёс своё имя с небольшой дрожью в голосе, исподлобья, не поднимая глаз. Одновременно с этим, держа в руках уже повидавшую мир дорожную сумку из темно-кофейной матовой кожи, имевшую немало царапин, он стал расстёгивать ремни с металлическими пряжками. В ней было совсем немного вещей, ведь он собирался впопыхах: средства гигиены, бельё, бутылка «Егермейстера» и тёмно-серый плед в клетку синих и зелёных линий с тонкими вкраплениями красного –
