достаточно близко, чтобы отличать животных друг от друга.
Через несколько секунд на лужайку, куда он высыпал соль, обрушилась живая лавина. Старые коровы, быки, телята, бычки мчались, сметая заросли кустов. Невероятное зрелище. Стадо собиралось, необъятно громадное, вздымая облака пыли. Скотина все еще продолжала прибывать, а над горами все еще неслось эхо пастушьего клича. Пиззози посмотрел вверх на вершину горы.
А затем случилось ни что странное.
Из возбужденного рассказа Пиззози выходит, что все случилось мгновенно, но произвело абсолютно невероятный и незабываемый эффект.
Синевато-лазурное пламя с малиновыми прожилками бесшумно обрушилось на мир. Оно было столь ярким и огромным, что казалось в мире не осталось ничего, кроме этого колдовского сияния.
И так же мгновенно оно исчезло! Его просто не стало. И исчезло и появилось оно абсолютно бесшумно. Не было ни малейшего сотрясения почвы.
Пиззози глянул на гору. Не было никакой горы!
Не было и стада.
Там, где раньше возвышалась гора, сияли лучи заходящего солнца. Там, где только что неслось стадо, никого не было. Воцарилась странная тишина. Воздух до самого горизонта был прозрачен и чист.
Не было горы! Не было скота!
Пиззози вскочил на коня. Произошедшее дальше ковбой помнил смутно. Верный конь вдруг обратился в дикого мустанга, норовившего сбросить наездника. Потребовалось все мастерство ковбоя, для того чтобы просто удержаться в седле.
Пиззози не знал, что находится на грани смерти. Он словно впал в ступор. Несмотря на все его усилия, конь норовил рвануть назад. Ушло несколько минут на то, чтобы обуздать животное. Потом ковбой, постепенно приходя в себя огляделся.
Мгновение растянулось в вечность. Итальянец был ошеломлен. Его разум отказывался принять то, что видели его глаза.
Было отчего впасть в ступор – исчезла гора, исчезла без следа, как будто ее никогда и не было. Исчез скот. Многотысячное ревущее стадо, мчавшееся напролом к соли, взрывавшее своими копытами землю, растворилось без следа. Ковбой, неосознанно, пришпорил своего скакуна.
Но конь уперся и не желал двигаться с места, невзирая на все мастерство наездника. Умное животное знало, что делает, в отличие от человека, чей разум был парализован и не мог сложить все куски произошедшего в связную картину.
Гора не просто исчезла. На ее месте зияла бездонная пропасть, как будто кто-то гигантским ножом выхватил кусок из плоти мира.
Джо, как оказалось, очутился у края этой бездонной пропасти. Пиззоди был хладнокровным и твердым человеком, но сохранить ясность разума оказалось труднее, чем обуздать мустанга. Он заглянул в бездну… и едва справился с приступом головокружения.
Дна пропасти не было видно – чудовищная дыра была наполнена тенями и тьмой. Накатила тошнота. Слабость обрушилась лавиной. Пиззози покачнулся в седле.
Но конь спас седока, успев отступить от смертоносного обрыва. Могучий инстинкт
