что-то грохнуло в особняке на последнем этаже, зазвенело бьющееся стекло, и все это накрыл, как одеялом, длинный утробный вопль, переполненный ужасом.
– Зато слышно, – удовлетворенно закончил парень. И кивнул товарищу. – Борян, ну-ка…
Борян, худой, цыганисто-смуглый, шагнул к воротам и стукнул в них несколько раз кулаком:
– Эй, хозяева! Открывайте!.. А то ворота сломаем!
Внедорожник заметно качнулся, когда оттуда показался еще один парень. Был он громаден, бел лицом и черноволос.
– Ломать ворота? – гулко осведомился он.
Такая сила наполняла его голос, что, казалось, ни один человек на всем свете не усомнился бы: этому великану ничего не стоит сорвать створки ворот с петель, скомкать их в ладонях и зашвырнуть далеко за линию горизонта.
– Погоди пока, Мансур, – сказал ему Двуха.
– Открывайте, эй! – ударил еще раз кулаком в металл ворот Борян.
Приближающийся рев мотора заставил всех троих обернуться.
Майору Асиялову стукнула в затылок упругая кровь, когда он в свете фар увидел троих парней, ломившихся в особняк его дяди.
– Гниды бесстрашные… – отметив, как затряслись от вспузырившегося гнева руки, как замутилось зрение, окрашивая мир в красный, вышептал он. – Все, конец вам…
Он швырнул машину в бок вражеского внедорожника, в самый последний момент, впрочем, притормозив, отчего удар вышел не особенно сильным – но все равно оказался способен откинуть машину назад и развернуть ее почти параллельно внедорожнику. Прихватив карабин, майор вывалился из салона.
Хрипя и отфыркиваясь, он выстрелил три раза подряд – почти не целясь, лишь ловя в фокус силуэты, маячившие в застилавшей глаза кровавой дымке. Только когда стих грохот последнего выстрела, он понял, что ни одной цели поразить не удалось: противник каждый раз с непонятной ловкостью исчезал с линии прицела… И вообще из зоны видимости.
– Где вы, гниды?! – взревел майор Асиялов, поворачиваясь во все стороны с карабином, как танковая башня. – А ну, выходи!
Он выстрелил еще раз – в автомобиль, на котором приехали парни. Глухо звякнуло, рассыпаясь, стекло дверцы водительского сиденья, повисло на тонком проводке боковое зеркало.
За спиной майор вдруг почувствовал какое-то движение. Он рывком развернулся – прямо напротив него стоял невесть откуда появившийся лопоухий парень. Стоял себе и почему-то улыбался, хотя ствол «Сайги» целил ему прямо в живот.
Майор и не подумал изумляться этому обстоятельству. Свирепая радость от того, что ненавистный враг наконец-то появился в пределах досягаемости, колыхнула его так, что даже прервала на миг дыхание.
Но… непонятная саднящая боль вдруг ожгла ему руки.
Казим Адамович нажал на спусковой крючок, не раздумывая.
Однако указательный палец майор толкнулся в пустоту. И руки, все еще горящие от боли, отчего-то вдруг стали легкими-легкими…
Двуха
