схлынуло, но его гаснущее эхо все еще было в груди.
А потом и паника стала осязаемой.
Кто-то внизу ходил. Едва слышно – только шорох, только что-то неясное и неверное, но нет. Это шаги. Шаги, от которых бродяг отделяли дверь и небольшая лестница, приближались.
– Боже… – едва слышно выдохнула Мила, и Юра шикнул на нее. Все напружинились.
Шаги казались Саше странными, но она никак не могла понять, почему. Если их звук доносился до далекой комнаты, значит, они были очень громкими. Вода плескалась неразличимо, но этот слабый грохот, словно что-то на бетонных колоннах вышагивает по тоннелю…
Сашино дрожащее дыхание выбилось из череды других дыханий, и она приказала себе успокоиться, попыталась дышать со всеми в одном ритме. Бродяги и правда дышали, словно единый организм: вдох и выдох, вдох и…
Шаги остановились.
Казалось, даже слабое дыхание пропало из комнаты. Кто еще бродит по этим тоннелям?..
Время остановилось. Ни дыхания, ни дуновения, только ужас – липкий и ненавистный, он теперь сидел за столом вместо новых Сашиных знакомых, он заменил собой и Юру с теплыми ладонями, и злобную Женю, и по-матерински дружелюбную Милу и даже…
Темнота там, под ногами, ожила. Шаги удалялись. Саша все еще не дышала, боясь, что оно может вернуться.
Не дышали и бродяги.
Прошло немало времени, прежде чем шаги растворились в спертом воздухе, и только тогда Юра вновь решился зажечь керосиновую лампу. Саша надеялась, что в тот миг, когда теплый огонек обогреет их лица, страх спрячется по углам, но нет.
Лица бродяг казались вытянутыми и бледными до синевы, мясистый подбородок Милы дрожал, а она стискивала Валю в руках так, будто хотела умереть вместо нее. Егор, сжимая в руке потухший Сашин телефон, лег на матрас и спрятал лицо в складках ткани. Женя стискивала зубы с такой силой, что слышался скрип.
– Ушла… – прошептал Юра.
Костик поставил миску на стол, вытер рукавом жирные губы и тихо сказал:
– Все нормально. Теперь уже долго не вернется…
– Что это было? – зашептала Саша, поморщившись от истеричных ноток, прозвучавших в ее голосе.
– Это она, – ответил Юра, потому что остальные молчали. – Химера. И с ней лучше не встречаться. Никогда.
Глава 3
– Что за химера? Кто это?.. – хрипло спросила Саша, когда все вокруг пришли в движение: Мила собирала грязные тарелки, Юра возился с лампой, хмуря лицо, а Костик достал ржавый нож и принялся точить его серым камнем.
Женя, будто ничего и не услышав, буркнула Миле:
– Лучше Вальку уложи, а я посудой займусь, – и, не дожидаясь согласия, сгребла в кучу грязные чашки и ложки. Саша, вцепившаяся в пустую кружку, не сводила с них глаз.
– Ребят, правда, что это такое? – ее вопросы повисали перед лицом, подрагивали от молчания и спертого воздуха. Все внутри Саши колотилось и тоненько звенело.
Мила,
