Вы часто с ней видитесь?
Корзуб. Не очень. Но она ни в чем не нуждается.
Даша. Ни в чем? А в отце? Интересно, если вы когда-нибудь снова женитесь, поменяете обстановку или все оставите по-старому? И стол, и диван, и (показывает заколку)…
Корзуб. Нет, вы меня не поняли… Неужели вы думаете…
Даша. Нет, я так не думаю. Я уверена, что вы вполне в состоянии снять для нашего близкого знакомства номер в каком-нибудь сногсшибательном отеле или пригласить меня в ресторан.
Корзуб. В самом деле, давайте поужинаем где-нибудь. Вы были в ресторане «Голодный диггер»?
Даша. Нет. А это где?
Корзуб. Это на берегу реки Неглинной.
Даша. Она же под землей.
Корзуб. Вот именно! Ресторан расположен в старинных катакомбах. Официанты одеты диггерами… Очень необычно!
Даша. Да, я заметила: «новые русские», ой, простите, любят все необычное. Но мне что-то не хочется под землю. Глубину отношений между мужчиной и женщиной я представляю себе несколько иначе.
Корзуб. Предложите тогда вы что-нибудь!
Даша. Значит, вы хотите познакомиться поближе?
Корзуб. Да, как можно ближе…
Даша. Тогда приходите к нам на семейный обед! Послезавтра. Я познакомлю вас с моей семьей. Мы все собираемся – прилетает дядя из Америки… Или я вас не поняла и вы все-таки имели в виду другую близость?
Корзуб. Вы все правильно поняли. Я обязательно приду.
Он целует Даше руку. Возвращается Инна, оценивающе смотрит на Корзуба и Дашу.
Инна. Дарья Юрьевна, гость спрашивает про Феофана Грека и не понимает, что такое уха с расстегаями. Требуется ваша помощь.
Даша. Да-да… Конечно. (Уходит).
Инна (подходит к столу, смотрит на оставленные Дашей часы. Потом смотрит на свои часы.) Повторяешься, Корзуб…
Инна уходит. Закрывается занавес. На авансцене остается Корзуб.
Корзуб. Новые русские, новые русские. Как богатый – так новый русский. Как новый русский – так идиот… (Передразнивая Секвоева.) «В мире много богатых идиотов!» Вы что же думаете, господа хорошие, для того, чтобы стать богатым, ни ума, ни таланта не нужно? Нет, миленькие мои, ошибаетесь. А кроме ума и таланта, еще и смелость нужна! Когда все рухнуло, одни сломались или струсили, а я – нет! Я работал. День и ночь работал. Учился… Учился покупать, продавать, давать взятки! Вы думаете, легко дать взятку министру? Это искусство посильнее Фауста Гете. Из тех, с кем я начинал, троих отстрелили, один спился, двое – за бугром отсиживаются… А я здесь, в России. Я есть и буду. Капитализм, господа, – это всерьез и надолго!
Уходит.
Снова квартира Кораблевых. В доме суета, готовятся к обеду.
Вера Михайловна (поет).
«Канает пес, насадку лавируя.
И ширмачи втыкают налегке…»
Раздается звонок в дверь. Два телохранителя принесли
