что ничего страшного нет и страх, мучивший её, смешон. Но в то же время её жизнь виделась Пенни каким-то сном, и, проснувшись, она очутилась перед страшной действительностью.
Позвонить бы сейчас Джей!…
Медсестра сообщила:
– Пенни, заходи.
Кабинет доктора Франк был просторным и светлым, на стене висели дипломы об окончании медицинского вуза и прочие заслуги.
Пенни села в кресло и пыталась не шибко внимательно глядеть в лицо отца. Мистер Хилгард выглядел…чересчур спокойным. Он улыбался, но необычно, его рот подрагивал.
Господи! Что-то явно произошло.
– Хочу сообщить, что тревожиться, но о чем, – сказала врач.
Тут Пенни ощутила странную ноющую тревогу.
– Сканирование и МРТ оказались не совсем обычными, я хотела бы провести ещё несколько обследований дыхательных путей, – продолжала доктор Франк неспешным тоном. – Я хочу взять пробу лёгкого на анализ, его лучше делать на голодный желудок. Твой отец сказал, что сегодня ты не кушала.
– Я съела один хрустящий шарик Нексвик.
– Один? Выходит, совсем ничего не кушала. Обследование пройдёт сегодня, так что будет лучше, если ты переедешь в больницу.
Она улыбнулась. Пенни уставилась на неё.
– Обследования не страшны ни чем, – мягким голосом сказала она.
Доктор Франк продолжала говорить, хотя Пенни уже не слушала её речь. Девушка была напугана.
– Я в шутку сказала про то, что меня положат в инфекционное отделение и будут пичкать антибиотиками. Я не планировала заболевать действительно. Не хочу я ложиться в клинику и не хочу, чтобы в мою глотку пихали всякие трубки. – Пении пялилась на своего отца, молча прося помощи.
– Милая, не переживай. Вернёмся домой, заберём нужные вещи и вернёмся сюда.
– Выходит, я сегодня обязана лечь в больницу?
– Да, так лучше, – сказала доктор Франк.
Пенни сжала свои ладони. В голове царила пустота.
Покидая кабинет, мистер Хилгард сказал:
– Спасибо, Оливия.
До этого момента Пенни ни разу не слышала, чтобы отец называл доктора Франк Оливией.
Пенни не задала вопрос, зачем надо ложиться в клинику, Пенни ничего не спросила и, пока возвращались домой, отец разговаривал
о разных мелочах, вынуждая Пенни отвечать ему. Пенни изображала, будто всё нормально, но страшное заболевание делало своё тёмное дело в её теле.
Лишь дома, в комнате, когда собирали вещи, Пенни задала вопрос:
– И что же, как она считает, у меня есть?
Мистер Хилгард помедлил отвечать и устремил глаза в пол, но всё же ответил:
– Она не уверена, что у тебе есть.
– Но она ведь что-то подозревает? Имеются предположения. Она говорила о лёгких, видимо, думает, что проблема с лёгкими. Я думала, её тревожит мой пульс. Я не догадывалась, что проблема в лёгких.
– Милая! –
