который сильнее всех вас вместе взятых? – обратился к юноше воздуха буйный Магистр Земли и Огня.
И Всеслав расхохотался в истерическом припадке. Только чародею воздуха было совсем не весело. Его щёки налились румянцем от того, что он сморозил глупость.
– Если вы меня позвали ради ЭТОГО БАЛАГАНА, то я ухожу! – фыркнула Леонара и исчезла в облаке белого дыма.
– Мы выше этого! – гордо заявил Сильф и также удалился со своим раскрасневшимся учеником.
– Скатертью дорога! Больно вы нам нужны! – заорал Всеслав, что аж стены содрогнулись.
– Мы же ещё не закончили… – робко заметила Сауле.
– Я ОДИН СПРАВЛЮСЬ, – язвительно бросил эту фразу Магистр, и взгромоздив меч на плечо, удалился из комнаты вон.
– И что это было? – спросил обескураженный Барф, который был лучшего мнения о высших магах. Из всех Магистров, только Сауле отличалась умиротворённостью и философией ненасилия. Остальные же, при удобном моменте готовы были использовать оружие, или как минимум, вставить палок в колёса.
Барф достаточно долго работал на стройке и люди там всегда работали дружно, в команде. Поэтому для него дикость, что Высшие Магистры не могут скооперироваться.
– И что нам делать? – задала более существенный вопрос Марина.
– Мы будем пытаться сдружиться с Лютозаром и срывать его захватнические планы, – отозвалась Сауле, а стена с её стороны за всё время обрела бежевый оттенок.
– Почему же Магистры ссорятся? – всё недоумевал Барф.
Взгляд Сауле сделался печальным. Впервые ученик видел её такой. Он вообще не подозревал, что её лицо знает какие-то другие выражения, кроме блаженства и радости.
– Я вам кое-что покажу, – произнесла она тихо. Повелительница Всех Стихий махнула рукой и круглый выход, который образуют Врата, поменял свою окраску.
Марина с осторожностью затаила дыхание, ожидая пока дымка рассеется.
В арке оказался вовсе не привычный пейзаж, а какое-то полутёмное помещение. Сауле зашла туда первой. Барф, сгорая от любопытства, проскользнул за ней, перед самым носом магички Земли. Марина лишь хмыкнула, мол, мог бы и пропустить.
В помещении, где они оказались пахло сыростью. Из круглого барабана, что в потолке, лился солнечный свет. Стены пещеры были сложены из больших тёмно-синих камней. Камни так плотно стыковались друг с другом, что сквозь них нельзя было и просунуть острие кинжала. Барф специально проверял. И всё удивлялся полигональной кладке.
Но потом его внимание привлекло другое. На огромном валуне, куда падала основная часть света, пестрели изображения. Камень сей был отполирован, как стекло, а потому всякое изображение на нём казалось витражом.
Барф убрал кинжал в ножны и внимательнее вгляделся в цветные линии. Здесь было изображено огромное древо. Возле его ствола виднелись две фигуры: девушка в светлом платье, она держала огонь, и парень в зелёной одежде с красным плащом и высоким воротником, держащий чёрный завиток. В кроне
