начальника и с победным видом извлек оттуда свою пропажу. С чувством выполненного долга и с улыбкой на лице он выскочил из кабинета начальника. Петров прижимал обеими руками свой ежедневник к груди, чтобы не выронить, и одновременно пальцами пытался надеть колпачок на ручку, при этом быстрыми шагами направляясь в зал совещаний по коридору.
Гирин захлопнул дверь и услышал звон падающей ручки. Он повернулся, глубоко вздохнул и укоризненно покачал головой, глядя на раскоряченную позу Петрова в коридоре.
Даже эти мелочи не веселили Гирина, все его мысли занимала предстоящая проверка и желание побыстрее от нее избавиться. Он медленно побрел по коридору в сторону зала совещаний.
Комиссия приехала проверять служебную деятельность только уголовного розыска, поэтому и в большом зале собрался личный состав только этого подразделения. Гирин зашел в зал, кроме его подчиненных еще никого не было.
– Садимся поближе, – вяло произнес он, призывая оперов пересаживаться с дальних рядов.
Сам же Гирин сел на первый ряд, прямо напротив трибуны. Обычно он садился за стол президиума, лицом к залу, но сейчас он в роли проверяемого и сидеть рядом с комиссией Главка ему не положено.
– Товарищи офицеры! – подал команду один из оперов при виде заходящего в зал начальника в сопровождении других сотрудников.
Все сотрудники вмиг замолчали и вытянулись по стойке «смирно».
Последовала ответная команда начальника: «Товарищи офицеры!», означающая, что присутствующим можно сесть на свои места.
Начальник отдела вместе с проверяющими расположился за столом президиума. Худшие ожидания Гирина от проверки сбылись, и не от самого факта проверки как таковой, а в том, что возглавлял комиссию майор полиции Эдуард Андреевич Хвостов. С ним Егор Васильевич был знаком очень давно и не очень успешно.
Будучи еще молодым лейтенантом, Хвостов начинал служить под началом Гирина в этом же отделе полиции. Задиристый, нагловатый и слишком самоуверенный – таким его знал и помнил начальник УГРО. В компании оперов, даже более старших и опытных, он всегда держался наравне, не желая признавать никакие авторитеты. Такая черта характера отчасти полезна, но когда она скрывает безграмотность и нежелание учиться, то вызывает отвращение и превращается в банальное хамство.
Хвостов проработал около полутора лет в отделе Егора Васильевича, а потом с подачи его родственника, о котором никто толком ничего не знал, был переведен в Главк, где дослужился до звания майора и должности маленького, но все-таки начальника. И теперь, уверовав в свою абсолютную правоту и незыблемость принимаемых решений, Хвостов прибыл проинспектировать отдел уголовного розыска под руководством его бывшего наставника, к которому не питал никаких симпатий и особого уважения, хотя был младше его лет на пятнадцать.
– Добрый день, коллеги, – начал начальник отдела полиции. – Нашего куратора Хвостова вы хорошо знаете, он вместе со своими коллегами пробудет у нас несколько
