поведении. Морис Уоткинс назвал приговор «жестоким и беспрецедентным», Дэвид Гилл заявил, что из «Рио сделали козла отпущения», а Гордон Тейлор из профсоюза игроков посчитал приговор «драконовским».
Сразу после оглашения приговора я поговорил с матерью Рио: бедная женщина была просто убита судейским решением. Для всех нас приговор стал немалым шоком, но маме Рио пришлось особенно нелегко. Дженис рыдала на протяжении всего телефонного разговора, пока я пытался успокоить ее, убеждая в том, что события последних месяцев никак не повлияют на наше отношение к Рио. Мы знали, что он невиновен, что он был лишь немного беспечен, и только, и что наложенное на него взыскание было слишком суровым.
Мы подали апелляцию, но шансов на ее успех, очевидно, у нас не было. Не понимаю, как пропущенный допинг-тест может приравниваться к проваленному. Зато если ты сознаешься в приеме допинга, тебя все реабилитируют. И пусть система была с нами не согласна, мы знали, что Рио говорит правду. Нам также не понравился отказ от соблюдения конфиденциальности со стороны Футбольной ассоциации: информация от них постоянно утекала в прессу.
На слушании я предупредил судейский комитет, что Рио сыграет в нашем ближайшем матче против «шпор» вне зависимости от того, какое они вынесут решение. Так и произошло: он вышел на поле «Уайт Харт Лейн» в связке с Микаэлем Сильвестром, и мы выиграли 2:1. А свою последнюю игру перед восьмимесячной дисквалификацией 17 января 2004 года Рио не смог завершить из-за травмы, покинув поле на 50-й минуте. Его заменил Уэс Браун, и мы проиграли «Вулверхэмптон Уондерерс» благодаря единственному голу, забитому в наши ворота Кенни Миллером.
Наши отношения с Рио, в каком-то смысле, начались задолго до того, как благодаря моим стараниям он стал самым дорогим игроком в английском футболе, поэтому его дисквалификация так сильно ударила по мне. Я тесно дружил с Мэлом Мачином, тренером «Борнмута». Он позвонил мне в 1997 году и сказал, что у него в команде на правах аренды выступает игрок из «Вест Хэма». «Возьми и купи его», – сказал мне тогда Мэл.
– Как его зовут?
– Рио Фердинанд.
Мне было знакомо это имя по играм юношеских английских сборных. Мэл был настойчив. Он тесно общался с главным тренером «Вест Хэма», Харри Реднаппом, поэтому владел всей информацией об этом воспитаннике клуба. Я поднял вопрос о покупке Фердинанда перед Мартином Эдвардсом. Мы посмотрели его выступления за «Борнмут» и отметили изящную, сбалансированную игру: Рио работал с мячом как заправский центрфорвард. Мы ознакомились с его досье, и Мартин позвонил председателю «Вест Хэма» Терри Брауну. «Дайте нам за него один миллион фунтов и Дэвида Бекхэма в придачу», – был ответ, что значило, что Рио не продается.
В это время основой нашей защитной линии были Яп Стам и Ронни Йонсен, большие надежды подавал молодой Уэс Браун. Через пару лет Рио перешел в «Лидс» за 18 миллионов фунтов. В первом матче за йоркширцев
