перекинула свою сумку на переднее сиденье и полезла вперед. Нога у нее соскользнула, и она наступила на лежавшего между сиденьями человека, «труп» застонал. Нэлл заорала так, что у Хосе заложило уши. Она в момент оказалась на переднем сиденье, вцепилась Хосе в простреленную руку и завопила:
– Там у нас труп ожил, он застонал, когда я на него случайно наступила.
– Да не ори ты! И руку мою отпусти, больно же. Раз застонал, значит он живой, трупы только в кино оживают, ходят и разговаривают. Сейчас остановимся и посмотрим, что там.
Нэлл сжалась на сиденье. То полиция, то война, то труп какой-то в машине, который еще и стонет. Ну почему она не послушала Хосе, который предлагал уехать еще из Киева. Сидели бы они сейчас в Беверли Хиллз, в доме ее родителей, обсуждали бы свадьбу ее брата, а не ехали бы по неизвестной местности на старом автомобиле, да еще, то ли с трупом, то ли с живым неизвестным мужиком. Может он опасный.
– Перестань трястись, лучше расскажи мне, что они там тебе говорили? Что тут происходит?
– Они сказали, что революция.
– Понятно, ничего хорошего от этого не жди, насмотрелся я на эти революции в недоразвитых странах. Как правило это военные перевороты, один генерал другого сменяет, предшественника как правило убивает наемный убийца. Воюют там в основном наемники, местные жители или уходят или прячутся по подвалам.
– Ты откуда это знаешь?
– У меня же частная военная компания, которая приносит очень неплохой доход. Мы отправляем наемников в такие вот страны, где идут или революции, или гражданские войны. Настоящие революционеры, наверное, закончились на Кубе.
– Ну да, я этим тоже сказала, что революции ничего хорошего никому не принесли – вспомнила и Че Гевару, и Кастро, русскую революцию тысяча девятьсот семнадцатого года и даже Великую французскую революцию – от переживаний Нэлл забыла в каком году французы мучались с этой своей революцией.
– А у лягушатников то что там случилось – у Хосе были пробелы в мировой истории.
– Да тоже решили революцию сделать, потом еще друг друга перебили, а одного из главарей той революции, Марата, вообще баба какая-то в ванной зарезала.
– В общем от этих революций одни неприятности.
Они выехали за пределы города, нашли относительно тихое место. Хосе остановил машину, вышел и открыл заднюю дверь. На полу между сиденьями лежал человек, вполне живой, только весь в крови.
– Кто вы? – Спросил человек по-русски.
– Нэлл, что он сказал?
– Спросил кто мы.
– Пусть сначала скажет, кто он такой и почему он в нашей машине оказался.
– Вы кто? И как оказались в нашем авто? – спросила Нэлл.
– Я из Москвы, у меня тут документ есть. Человек попытался достать что-то из внутреннего кармана куртки.
Хосе взял его за руку.
– Я сам достану, может там ствол у тебя.
