вернулись в Уварово около двух часов пополудни. Жена уваровского сидельца рассказала, что всё у неё получилось в лучшем виде. Крылович сказал, что заедет в кабак сегодня ночью, всё равно ехать нужно в Палкино и Хильтичи на грабёж. Сюда же в Уварово к вечеру должен приехать и Егор Васильевич Плесенков, который сегодня с женой в Красном.
– Ипполит Дмитриевич, поезжай в Красный да пришли мне сюда десятка два солдат уездной команды. А сам найди Плесенкова и под замок его. А мы уж с господином Путято здесь шайку встретим. На разбой они все, глядишь, поедут, – Виноградов довольно потирал руки.
К ночи в Уварово всё было готово для встречи «дорогих гостей». Часть солдат, со следователем Виноградовым, спряталась в дровяном сарае у кабака, а часть, вместе с исправником Путято, ждала бандитов небольшой рощице, через дорогу от питейного дома. В кабаке остались только Татьяна Шнейдман да всё тот же Иван Васильев. Молодому крестьянину было приказано после того как Сибиряк с подельниками войдёт в кабак, выйти под любым предлогом и отогнать разбойничьи сани подальше. Вязкой еловой смолой тянулось время ожидания. Нет ничего хуже, чем ждать. Но, чу, в тусклом свете нарождающейся луны на дороге со стороны Воскресенья показался целый караван саней. Две упряжки остановились на небольшой горке возле кладбища, одна подъехал к кабаку. Путято, прижавшись к берёзе, следил за вновь прибывшими. Кучер привязал коня и оба двое вошли в питейный дом. Буквально через минуту появился Иван Васильев и взялся отвязывать лошадь. Не успел он отъехать от питейного дома, как вышедшая Татьяна Шнейдман уже накладывала на дверь тяжёлый кованый засов. Птичка в клетке. Фёдор Никитич вывел солдат из рощи и велел окружать дом. Тут со стороны кладбища раздались выстрелы. Васильев не зная об оставшихся разбойниках погнал сани к Уварово, и бандиты, решив, видимо, что кто-то угнал их упряжку от кабака, принялись стрелять.
Со звоном разбилось одно из окон питейного дома. Высунувшийся человек, увидав окруживших кабак солдат, что есть мочи заорал своим подельникам, чтобы те шли поджигать Уварово, и несколько раз выстрелил. Краснинской уездной воинской команде был дан строгий приказ не стрелять и брать разбойников живыми. Солдаты без единого выстрела подходили к кабаку. И вновь у них над головами засвистели пули. Бандиты, что стояли у кладбища решили поддержать своих. Абрам Новиков, рассыльный Краснинского полицейского управления, повёл пятерых солдат по дороге в сторону кладбища, стреляя на ходу. Как позже утверждал полицейский, выстрелом из своего штуцера он ранил одного из бандитов в правую руку. Неизвестные почли за лучшее ретироваться, и, развернув сани, скрылись в ночи. А в кабаке продолжали буйствовать запертые. В окно летели скамьи, стеклянные штофы, глиняные горлачи да крынки, слышенибыл громкий треск разбиваемой внутри мебели.
– Сдавайся, Сибиряк, – Путято осторожно подкрался к разбитому окну, – или спалю кабак к чёртовой матери вместе с вами.
Через некоторое время грохот прекратился и раздался негромкий голос:
–Входите.
