style="font-size:15px;"> Степан Кузьмич открыл небольшую записную книжечку – ежедневник Рагны Волошиной. На первой странице, посвященной январю, практически не осталось пустого места, имена с начальными буквами видимо фамилий, какие – то цифры.
В феврале было две записи, первая: «Сотворенный и так не сейчас открытый миру Орк, что ещё ему надо, ведь у него есть единственный спутник», и вторая: «Он принесет мне черную весть. Ничего не хочу менять. Виктор, не победитель».
На той странице, где красивым золоченым тиснением был выведен месяц март, была всего одна запись: «Терракотовый воин убит. Император глупец. Он ищет бессмертие и будет отравлен». Дмитрий Сергеевич Рындин больше заинтересованный внешним видом необычной записной книжки – ежедневника не вдохновлялся написанным.
– Какая занятная вещица.
Господин полковник был отменным эстетом, но Кошкин совершенно не для эстетического наслаждения принес своему начальству единственную, как ему казалось связующую ниточку в таком окутанном тайнами деле. Есть ли вообще это дело? Степан Кузьмич вспомнил, как не хотел за него браться и только настоятельная просьба руководства, которое сыщик не собирался менять в своем уже предпенсионном возрасте, побудила его встрять в это сомнительное мероприятие.
– Это все что у нас имеется?
– Вот ещё это.
Степан Кузьмич положил на стол перед Рындиным зелененький мешочек.
– Что это?
– Говорят руны?
Полковник высыпал на стол горку камушков и поднял глаза на Кошкина.
– Это что за бусики – фигусики?
– Да кто ж их знает. Только для бусиков они не годятся. Дырочек нет.
– Давай лучше книжку посмотрим.
– Не знаю лучше ли.
– Что так?
Дмитрий Сергеевич уткнулся в дневник-ежедневник, открыв его посередине, пролистал в начало.
– Ну, я не знаю…
– Я тоже.
– Ничего не понимаю. Кто такой Орк? Колдун какой-нибудь? Так он ещё и со спутником.
– Возможно, если Рагна Волошина была астрологом, то речь идет о вполне реальных астрономических объектах.
– Это, о каких таких реальных объектах, об Орках?
Дмитрий Сергеевич с любопытством школьника посмотрел на своего осведомленного сыщика.
– Давайте, Степан Кузьмич, просветите нас простых обывателей. Я весь во внимании.
Следователь Кошкин имел феноменальную память и слыл эрудированным человеком. Правда, Степан Кузьмич утверждал, что его умственные способности самые обыкновенные, но его начальство придерживалось отнюдь другого мнения. Дмитрий Сергеевич вообще не мог понять, как в голове этого хитреца храниться такое количество разнообразной информации, которую сыщик в нужный момент доставал, словно нужную книгу с конкретной полочки. Об сверх способностях Кошкина, как и о его характере не судачил только ленивый. Интеллигентный
