последнюю партию побуревших сосисок и укладывала их на свободную тарелку. Когда они встали рядом, чуть наклонив светловолосые головы друг к дружке, и дружно посмотрели в сторону моря, Миа неожиданно осознала, насколько ее мать с сестрой похожи. Сходство было не только физическим, оно проявлялось и в их внутренних особенностях. Обе отличались общительностью и обладали даром понимания других людей, обе были наделены способностью интерпретировать жесты и выражения, которая абсолютно отсутствовала у Миа.
Признание их сходства удручало Миа, но причину этого она поняла лишь много позже, когда смертельная болезнь матери – рак – перешла в заключительную стадию. Миа должна была приехать домой навестить мать, и ее здорово «занесло»: она заявилась на три часа позже того времени, что оговаривала с ней по электронной почте Кейти. От головной боли стучало в висках, и она буквально источала пары алкоголя.
Когда она ввалилась, Кейти с небольшим кожаным саквояжем спускалась по лестнице.
– Мама спит.
– Хорошо.
На нижней ступеньке Кейти остановилась. В непосредственной близости Миа увидела, что веки у нее красные и опухшие.
– Ты опоздала на три часа, – сказала Кейти.
Миа пожала плечами.
– Было бы неплохо извиниться.
– За что?
Кейти вытаращила глаза:
– Ты задержала меня на целых три часа. У меня были определенные планы.
– Уверена, твой дружок тебя поймет, – заявила Миа, недвусмысленно поведя бровью.
– Речь не о нас, Миа, а о маме. – Кейти понизила голос. – Она умирает. Не хотелось бы, чтобы ты потом, оглядываясь назад, о чем-то сожалела.
– Как, например, о том, что у меня такая сестра? – Это был по-детски глупый, подлый выпад, который не делал ей чести.
– Не понимаю, что ты за человек, – сказала Кейти, проходя мимо.
Этой фразой она попала в точку, затронув именно то, что не давало Миа покоя: раз она не была похожа на мать, как Кейти, значит, оставался лишь один вариант – Мик. И поскольку о нем она знала лишь то, что он оставил свою семью, вторым обведенным в кружок вопросом стал: «Кто я такая?»
Подняв голову, Миа увидела, что тени от пальм наползают на пляж, и, понимая, что обведенные ею вопросы ждут ответов, встала и отряхнула с ног песок.
Когда она брела по пляжу, ее внимание вновь привлек одинокий серфер, который отчаянно греб, взбираясь на волну. Затем он полетел с вершины водяной горы с изяществом танцора, выгибая тело и вращая бедрами, чтобы уловить малейшие нюансы движения. Миа наблюдала за ним в восторге, стоя как вкопанная, пока тот, устремившись к берегу, не предоставил белому вспененному прибою вынести его почти на самый песок. Затем он соскользнул с доски и, сунув ее под мышку, вышел на берег.
Он выглядел немногим старше нее, был наголо выбрит, а на
