бы желания посидеть в тюрьме на пяток лет больше. А об этом рассказе вне сомнений узнали бы и те люди, которые и являлись его поставщиками. Он уже давно не водился с обычными уличными барыгами, теперь через нужных людей он связывался с настоящими акулами наркобизнеса, а такие ребята могут сделать очень многое с обычным парнем без влияния и связей. Мушкин повторно сглотнул и еще раз оббежал всю комнату, проверяя, не пропустил ли он чего-нибудь.
Добин совсем устал ждать. В нем все копилось раздражение. Он прекратил использовать звонок и стал просто стучать в дверь. После пары ударов послышался скрежет замка, и дверь открылась.
На пороге перед Добиным появился худощавый, но с небольшим жиром в области живота, высокий мужчина с заросшим щетиной, слегка желтоватым лицом, которое тот отчаянно пытался сделать дружелюбным, но прищуренные выцветшие голубые глаза выдавали в его взгляде смешанные друг с другом чувства презрения и страха.
– Доброе утро, – сказал он.
– Доброе, – коротко и совсем неприветливо кинул мужчина. – Я – помощник следователя Владислав Добин.
– По какому вы здесь вопросу? – спросил тот, нервно потирая руки.
– Вы Григорий Мушкин?
– Да-а… Вам что-то от меня нужно?
– Вы знакомы с Дмитрием Троицким?
Это был всего лишь стартовый вопрос. Добин, конечно же, уже знал, что тот с ним знаком.
– Допустим, – ответил Григорий после промедления.
Добин тяжело вздохнул.
– «Допустим» мне не подходит, Григорий. Вы знакомы с ним или нет?
– Знаком, – тут же решил не испытывать судьбу Мушкин.
– Он обвинен в убийстве.
Губы Мушкина согнулись в дуге удивления.
– Я хочу задать вам пару вопросов, – продолжил помощник.
– Но я его не видел уже много лет.
– Все равно. Если чего-то не будете знать, просто скажите это. Я пройду?
– Хорошо. Только у меня, правда, не очень убрано…
– Ничего страшного. Я не брезгливый.
Мушкин захлопнул за прошедшим внутрь помощником следователя дверь.
Его квартира была однокомнатной и выглядела совсем по-холостяцки, можно даже сказать, что слегка аскетично, без каких-либо декоративных излишеств, помимо пары музыкальных инструментов, густой слой пыли на поверхности которых говорил, что их давно не брали в руки, и довольно-таки большого бара, который тут же привлек внимание помощника следователя. Мушкин с опасением покосился на бар, тут же отодвинул стул подальше от него, повернул его так, чтобы помощник следователя, сев, был отвернул от бара, и предложил его Добину. Тот кивнул и принял предложение.
Он официальным, утомительным тоном вкратце рассказал Григорию детали дела, которые они знали, и тот делал максимально сосредоточенный вид, хотя
