Иначе, гораздо логичнее им было прилететь в Бари: это и поближе, и город крупнее – легче затеряться и больше возможностей улизнуть незаметно в любом направлении. А на то, чтобы запутывать следы, делать несколько остановок и пересадок у них просто не было времени. Да и «груз» хлопотный. А вот чувствовали они себя здесь уже, вероятно, в полной безопасности. Значит, паром…» – так рассуждал Талеев по дороге на аэродром, где, как сообщил им швейцарский технический директор, приземлился самолет с раненым альпинистом на борту.
Однако расспросы там ничего не дали. Никто из обслуживающего персонала близко к частному лайнеру не подходил; что или кого выгружали не видели. Может, человека. Носилок точно не было. Вообще, их встречала своя машина, на которой они сразу же и уехали с территории аэродрома. Да кто же будет номера записывать? А самолет заправили и проводили. Вот только улетел он недалеко, упал в грозу в море. До сих пор ищут.
– Ну что, Толя, не такой уж это и отрицательный результат. По крайней мере их присутствие здесь не подлежит сомнению. Значит, будем искать. Ты двигай в порт, покрутись у парома. А я пока пообщаюсь с нашими местными кадрами на предмет получения, так сказать… – Талеев изобразил руками в воздухе нечто вроде шара, – …полной ретроспекции…
– О чем это ты, Гера?
– Ладно, не парься, Толя, это по-нашему, по-научному, по-журналистски.
– Ну уж, где уж, нам уж.
Проводив Анатолия, Талеев сделал несколько телефонных звонков по лишь ему известным кодовым номерам и договорился о встрече с интересующим его человеком через 20 минут в баре напротив.
– Привет, земляк! – поздоровался с ним подошедший к барной стойке мужчина средних лет неприметной наружности. – Узнал тебя по описанию сразу. Я – Вирген Семен Николаевич, торговый представитель… ну, да, не важно чего. И еще кое-чего, что важно, но непроизносимо вслух.
– Да ты прямо философ, казуист.
– Это есть немного. А ваш «красный штрих» и до меня уже долетел. Так что, чем могу быть полезен?
– Ты давно здесь… торгуешь?
– Почти восемь лет.
– Солидно. Значит, абориген, – забрав заказанную выпивку, собеседники от стойки перекочевали за небольшой столик для двоих сбоку от окна в самом углу помещения. Здесь им никто не мешал спокойно разговаривать. Вот только на все вопросы журналиста Семен не смог сообщить ничего заслуживающего внимания.
– Понимаешь, земляк, – сокрушенно разводил руками Вирген, – в интересующее тебя время, вообще, затишье какое-то во всех преступных делах наблюдалось. Прямо обеденный перерыв, сиеста. Про упавший самолет слышал, но он ко мне никаким краем. Контрабанды или ценностей на нем не было. А вот, кстати, о контрабанде вспомнил. Может, тебе как-то пригодится одна коротенькая история. Сам решай, куда ее пристегнуть. Или совсем выбросить.
Семен лихо опрокинул в рот стопку итальянской водки и, не прерываясь, продолжил:
– Самая крупная
