ли. – А тут… Вы смотрели трансляции из Америки?..
– Все еще показывают?
– Пока есть электричество – отчего веб-камерам не работать? Работают, демонстрируют. На Манхэттене, правда, половина камер уже вырубилась. Пожар, что ли… – Майор поднял наконец взгляд на собеседника, и полковник увидел в его глазах безысходность и отчаяние. – Но вы ко мне, как я понимаю, не для совместного просмотра? Что-то случилось?
Они никогда не общались особо близко. Каким бы приятным в общении ни был майор Петров, но для остальных офицеров он всегда оставался особистом, «молчи-молчи», человеком… да каким человеком – механизмом, предназначенным для того, чтобы выявлять, предотвращать и доносить. И вот теперь у полковника есть всего несколько минут, чтобы… Чтобы что?..
– Ты уже получил приказ, майор? – решил не искать обходных путей полковник Иванченко. – О передислокации?
Майор улыбнулся одной стороной лица, получилась улыбка кривой и невеселой.
– Получил… – протянул полковник удовлетворенно. – И что, тебе велено занять место в бункере?
– В ваше распоряжение, полковник. В ваше распоряжение… И вместе с вами – в район сосредоточения. Потом выполнять задачи по блокаде зараженных районов. – Майор прищурился. – А что?
– А для кого мы будем освобождать места – ты в курсе?
– А меня это не касаемо, – развел руками Петров. – Не моего ума это дело. Приказ есть приказ. И выполнить его нужно беспрекословно, точно и в срок…
– Значит, вот так просто? И тебе не трудно будет…
– Наоборот – легко. Выполнять приказы легко и приятно. Выполнил десяток-другой приказов – и отдыхай. Нет? А на гражданке – думай, принимай решения, ломай голову… Так по какому вопросу вы ко мне, Сергей Иванович?
Полковник пристально смотрел в лицо Петрова, но ничего на нем не было, кроме усталости. И тоски в глазах. Майор шутит, а похоже, ему выть хочется. Не может же он не понимать, что ждет и его, и его семью…
– Я не хочу уводить людей с объекта, – сказал полковник.
– О как! – восхитился Петров. – И уже кому-то про это сказали?
– Только тебе пока.
– Польщен. Еще что?
– Хочу доставить сюда семьи личного состава и укрыть в бункере. – Полковник еле удержался от соблазна понизить голос до шепота. – Я хочу взять на себя ответственность…
– Вопрос выживания, понимаю… Но чем я вам могу помочь? Бункер открыть я не сумею, караул расстреливать не стану, – снова попытался улыбнуться Петров, и снова только гримаса боли появилась на его лице. – Хотите моего благословения?
– Хочу, чтобы ты не мешал, – сказал полковник. – Чтобы не стуканул наверх…
– Всего-то?.. – приподнял брови Петров, изображая удивление. – Зачем просить? Я ведь в вашем распоряжении. У меня даже приказ об этом есть. Прикажете – буду молчать.
– Перестань ерничать, майор! –
