таверну, однако о зверском убийстве следовало поскорей сообщить властям. В конце концов он рассудил, что стражникам либо старосте обо всем наверняка расскажет Ахилий, и на том успокоился.
Едва они подошли к «Кабаньей голове», Мендельн двинулся дальше, а Ульдиссиан обогнул дом со двора, отыскал заднюю дверь и после некоторых ухищрений внес аристократку внутрь, ни на миг не выпустив ее из рук.
Внутри он, не тратя времени даром, направился к деревянной лестнице. По счастью, немногочисленные гости таверны как раз отвернулись к брату, очевидно, нарочно подгадавшему с появлением так, чтобы войти одновременно с Ульдиссианом. Взбегая по ступеням наверх, Ульдиссиан услышал, как Мендельн приветствует нескольких завсегдатаев чуточку громче обычного.
Наверху крестьянин остановился и принялся ждать. Казалось, в ожидании прошла целая вечность, но вот, наконец, младший брат поднялся к нему.
– Нет у нее здесь комнаты, – сообщил Мендельн, – так что пришлось договариваться с Тибионом, чтоб предоставил и на наш счет записал. Ты ведь не против?
Ульдиссиан, кивнув, обвел взглядом двери пяти комнат для постояльцев.
– Которая?
– Вот эта, – отвечал брат, указывая на одинокую дверь в стороне от других. – Там будет спокойнее.
Взглянув на брата с мрачным одобрением, Ульдиссиан знаком велел отворить дверь. В захолустном Сераме комнаты для проезжающих были обставлены более чем скромно. Кроме деревянной кровати под опущенным пологом, стола и кресла у единственного окна, другой мебели внутри не имелось. Под вбитыми в стену крюками для плащей и прочей верхней одежды было оставлено место для сумок или сундука постояльца.
Последнее Мендельн заметил еще до того, как Ульдиссиан успел хоть что-то сказать.
– Должно быть, ее пожитки – там, у караванщиков. Давай я дойду до Серентии, и мы позаботимся о них?
Втягивать в это дело дочь Кира очень не хотелось, но других вариантов Ульдиссиану в голову не приходило.
– Давай.
У порога Мендельн приостановился и, встретившись с братом взглядом, спросил:
– Откуда ты ее знаешь?
– Случайно познакомились, – коротко ответил Ульдиссиан.
Слегка помедлив, Мендельн кивнул и вышел, а крестьянин, бережно опустив аристократку на кровать, задержался, чтобы еще раз взглянуть на нее. «Что же могло заставить ее странствовать по миру в одиночку?» – подумал он, вновь пораженный совершенством ее красоты. Ведь среди множества богатых аристократов для Лилии наверняка нашелся бы достойный супруг. Может, она в кровном родстве с каким-нибудь потерпевшим поражение кланом магов? Это могло бы все объяснить…
Едва он подумал об этом, Лилия открыла глаза, ахнула и поспешила сесть.
– Что… что случилось?
– Ты помнишь лес?
Вновь ахнув, Лилия прикрыла губы ладонью.
– Так, значит… так, значит, все это было правдой? Все,
