Ульдиссиан.
– Ну, что бы их к нам ни привело, они решили немного расторговаться. Отец с трудом сдерживает восторг. Ульдиссиан, у них столько прекрасных вещей!
На взгляд Диомедова сына, прекрасными вещами могли быть разве что крепкие, надежные орудия труда, или теленок, родившийся на свет в добром здравии. Так он и собирался ответить… но тут заметил особу, прогуливавшуюся возле повозок.
Одета она была наподобие аристократки, принадлежащей к одному из Домов, стремящихся заполнить собою прореху во власти, образовавшуюся после недавних распрей меж правящими кланами магов. Ее пышные золотистые локоны были стянуты на затылке серебряной лентой, целиком открывая взглядам царственный, безупречной белизны лик. Слегка приоткрыв тонкие, идеальные во всем губы, кутаясь в мех, накинутый на плечи поверх роскошного изумрудно-зеленого платья, она рассматривала пейзаж к востоку от Серама. Корсет платья был затянут – туже некуда, и наряд ее, явный знак принадлежности к высшим кастам, не оставлял никаких сомнений в женской красе заезжей аристократки.
Стоило красавице перевести взгляд на Ульдиссиана, Серентия тут же схватила его за плечо.
– Ты бы, Ульдиссиан, зашел к нам да сам глянул!
Увлекаемый к дощатым двустворчатым дверям, крестьянин украдкой оглянулся назад, но благородной дамы и след простыл. Не знай он, что на этакие затейливые фантазии неспособен – пожалуй, счел бы заезжую красотку игрою воображения.
Едва ли не волоком втащив его внутрь, Серентия, дочь Кира, на удивление громко захлопнула за собой дверь. Поглощенный беседой с купцом в опущенном до бровей капюшоне, ее отец повернулся к вошедшим. Очевидно, старики вели торг за тюк довольно роскошной, на взгляд крестьянина, пурпурной ткани.
– А-а, добрый Ульдиссиан!
Этим словом торговец предварял имя каждого, кроме собственных домочадцев, чем неизменно заставлял Ульдиссиана улыбнуться. Казалось, собственной привычки сам Кир за собою не замечает.
– Как у вас с братом дела?
– Э-э… в порядке дела, мастер Кир.
– Вот и ладно, вот и ладно.
С этим торговец вернулся к делам. Венчик серебристых волос вокруг голого, точно колено, темени и живой, умный взгляд – все это делало Кира куда больше похожим на лицо духовного звания, чем любой из облаченных в ризы священнослужителей. Положа руку на сердце, Ульдиссиан и в речах его находил куда больше смысла, и относился к Киру с немалым почтением – отчасти потому, что торговец, один из самых образованных в Сераме людей, взял под опеку Мендельна.
Вспомнив о брате, проводившем в фактории куда больше времени, чем на ферме, Ульдиссиан огляделся вокруг. Подобно брату, ходивший в полотняной рубахе, килте и сапогах, схожий с братом чертами лица – особенно карими глазами и шириной носа, Мендельн с первого же взгляда заставлял всякого невольно усомниться: да вправду ли перед ним простой крестьянин? И в самом деле, с хозяйством-то Мендельн помогал без отказа,
