Луисом к следующему грузовику, полагая, что я следую за ними по пятам. Но я осталась стоять на месте, моргая и оплакивая ощущение на себе рук Ганса еще секунды три или пять, прежде чем снова смогла прийти в себя и пойти за ними.
Когда мы познакомились со всеми водителями грузовиков, мотоциклистами и работниками стадиона, мы с Гансом попрощались с Луисом и пошли на свои места. Это были места в Клубном Секторе, что, как я скоро узнала, означало «где сидят богатые». Очевидно, богатые люди не особо ходят на ралли грузовиков, потому что этот сектор был практически пуст. В туалете для богатых даже не было очереди!
Я шмыгнула туда, пописала и привела себя в порядок, а когда вышла, вид Ганса Оппенгеймера, прислонившегося к противоположной стене, едва не убил меня на месте. Этот человек был ходячим противоречием. Он выглядел практически неприкасаемым, стоя там с лицом Отдыхающего Бандита, жуткими татуировками и таким естественным рокер-шик видом. Но мальчишеская улыбка и прелестный плюшевый Копальщик Могил в руках так и потянули меня к нему, а не в другую сторону.
– Это мне? – спросила я, протягивая руку к мягкому плюшевому чудищу с пухлыми колесиками.
– Ой, черт, – сказал Ганс, не отдавая игрушку. – А ты тоже такого хочешь?
Рассмеявшись, я вырвала ее из его рук и прижалась к плюшевой кабине щекой, как кошка.
Ганс указал большим пальцем куда-то по коридору.
– Там у них есть еще Монстр Матт и Эль Торо Локо, если ты хочешь кого-то, больше похожего на зверушку.
– Нет. Меня устраивает Копальщик Могил, – сказала я, поднимая локоть, чтобы Ганс увидел автограф. – Спасибо.
Я уже была готова поцеловать его, встав на цыпочки, но тут внезапно вспомнила, что Ганс не был моим бойфрендом. Это осознание обрушилось на меня, как ведро холодной воды.
Мы с Гансом никогда не поцелуемся.
Ганс принадлежал другой.
«Блин, ну что же со мной не так?»
Это даже не имело смысла. Каждая клеточка моего тела признавала его и стремилась к нему, а я ведь знала его меньше суток. Может, мы с ним были вместе в какой-нибудь прошлой жизни? Мои родители-хиппи верили в реинкарнацию. Может, они были правы. Может, его и моя душа знали друг друга. Мои кости узнавали его вибрации и отзывались на них. Наши сердца уже обменялись тайным рукопожатием. Но вот мой мозг? Мой мозг приказывал прекратить отчаянно добиваться его внимания и найти себе собственного мужика.
Пока я переваривала свое смятение, мы с Гансом оказались возле навороченной витрины ресторана в лаунже Клубного Сектора. От запаха жареного мяса и чеснока у меня в животе громко заурчало. Тут в каждом углу была мини-версия всех знаменитых ресторанов Атланты. Итальянская кухня, барбекю, стейки, пекарня. Ганс заливался слюной над меню заведения с двенадцатидолларовыми гамбургерами, когда стадион сотряс рев заводящихся моторов.
– Начинается! – заверещала я.
Ганс отдал мне один из пропусков, которые ему дал Луис, чтобы я могла побежать
