Сгорел бы в сбитом вертолете. Приведи его сюда, я поговорю с ним.
Офицер отправился в сторону ангаров…
* * *
Русский оказался примерно таким, каким подполковник Г. его и представлял. Среднего роста, ничем не приметный, явно недоедавший в последнее время – но что-то в нем было. После большой алии начала девяностых – подполковнику Г. приходилось иметь дело с русскими, в том числе и теми, которые прошли Афганистан. Они отличались от многих… в них была какая-то суровость, это были еврее – и в то же время не евреи. Многие из них не уважали ни закон, ни устав, действовали, как им вздумается – но в то же время невозможно было представить их дрогнувшими и побежавшими, они предпочитали скорее умереть. В Армии обороны Израиля – главной ценностью считается солдат, он может выдать военную тайну, попав в плен, он знает, что его обменяют на десять, на сто, на тысячу человек – но вытащат и спасут. А вот русские.. по ним можно было бить, и они держали удары до тех пор, пока от них ничего не оставалось. Иногда – подполковник находил в них пугающее сходство с исламскими фанатиками, с которыми они дрались – прежде всего, своей непреклонностью и готовностью на любые жертвы за то, во что они верили. Вот и этот – такой же…
– Как тебя звать? – спросил подполковник. Он и не подумал требовать от солдата много младше его по званию отдать ему честь, в Армии обороны Израиля до этого никому не было дела.
– Михаил. Миша.
– Ты ранен?
– Нет. Просто немного устал.
– Ты должен отправляться в госпиталь. Это нужно.
– Я не хочу в госпиталь. Я хочу освободить мою землю.
– Откуда ты знаешь?
Миша не ответил. Понятно, успели разболтать. Командир специального отряда прикинул, что к чему.
– Ты, значит, с Сектора Газа?
– Да. Я вырос там.
– Где конкретно?
– Укрепленная деревня Незарим.
Неплохо. Заманчиво близко.
– Ты помнишь местность?
– Да. Мы патрулировали тот сектор тоже. Искали ракетчиков и изображали из себя мишени.
– Говоришь по-арабски?
– Я знаю арабский с детства.
– Ты пехотинец?
– Уже нет. Прошел курс специальной подготовки. Я не знаю, как называется это подразделение, оно состоит только из русских.
Подполковник это подразделение знал.
– Почему ты не хочешь присоединиться к своим?
– Я не знаю, где они. Не знаю, какое у них задание. Но я знаю, куда идете вы.
Языки бы оторвать… Но с другой стороны – Йонатан Нетаньяху такому солдату был бы рад до соплей. У него только такие отморозки и служили, вот почему они тогда что хотели то и делали. Почему он – должен послать его подальше?
– Последний вопрос. Тебе кто-нибудь говорил, что ты псих?
Русский не улыбнулся. Как потом понял подполковник – серьезный
