казаны и котелки, чугунки и ухваты. И много другой мелочёвки. Чем больше выносилось вещей, тем краснее становились лица гостей.
– Что ж вы молчите, что столько делаете нужных вещей? Мы струги за море гоняем, втридорога покупаем. Что хотите за товар? Сторгуемся, – зашумели они.
– Мне нужен хлеб. Мука, пшеница, рожь, без разницы. В любом количестве. Крупы, какие есть, семена овощей. Соль. Возьму всё по курсу. Вы делаете заказ и везёте продукты. Всё без посредников и купцов. За качество отвечаем, для себя делаем. Количество определите сами, после, как осмотрите поближе, – сказала я спокойно, но внутри всё клокотало от возбуждения.
– Договорились. Мы можем взять образцы? – спросили, с надеждой глядя на товар, наши гости.
– Да, конечно. Посоветуйтесь с людьми. И делайте заказ. Степан вас проводит и донесёт товар, – сказала я и кивнула головой Степану.
Купцы ушли, и уже к вечеру был сделан заказ. Я так боялась, что не могла спать ночами. Дело новое, не пробованное. Нам товар нравился, но это не значит, что должен нравиться всем. Через две недели состоялся обмен. Все остались довольны и заключили договор. Мы делаем, они покупают у нас, а нам привозят продукты. Так мы решили проблемы с продуктами.
Я завела правило: на пятилетие мальчугану отец дарил нож. Ватаг у нас нет, но защищать себя должен уметь каждый. Приняли это с большим восхищением. Многие умели ловко кидать ножи и учили молодёжь этому искусству. Каждую неделю устраивали соревнования. Для этого рядом с крепостью построили спортивный городок, и свободные мужики показывали, как правильно стрелять из лука, обходить препятствия по брёвнам, вязать узлы и ставить паруса на стругах. Стругов у нас ещё не было, но уметь они были должны многое. Для женщин, которые пряли пряжу по вечерам, напела несколько «моих» песен. Они пришлись по нраву. Душевные, тихие и романтичные. В свободные вечера, когда заканчивали с уборкой скотины и дворов, выходили на луг возле крепости и водили хороводы – опять же, я была запевалой и заводилой песен и игр. Нужно было как–то развлекать людей и знакомить новые пары, образуя семьи. Завела закон: раз в году, когда, семья не складывалась, можно было мирно, без скандалов, разойтись, но с моего согласия. Новые пары образовывались тут же.
– Что, Затея, опять пригорюнилась? – спросила меня как–то Малина.
– Что–то долго Легонт не едет. Что хоть говорят? Бросил меня, кроху, здесь одну и не показывается. Ни слуху, ни духу. Помер, что ли? – с досадой сказала я, бросая несделанную работу.
– Не гневи Бога такими словами, девка. Он за товаром пошёл, скоро прибудет мало не покажется. Рабов пригонят, скот, припасов навезёт. Ты молодец, нас всех сохранила, ещё и приумножила. В моём Роду, как и в Роду мужа, раб был хуже скотины. Работает в поле, весь промокнет под дождём, а сушиться негде. Рабам очаг не положен. Топить нечем, варить нечего. Утром вновь на работу. Так и замерзали насмерть. Их тут же на лёд оттаскивали. Весной река унесёт. За сезон две трети погибали. Кто их считает? Рабу даже тень не положена, – с горечью
