организаций. Главной целью ОРЭСО было провозглашено «возвращение всего русского эмигрантского студенчества в условия нормальной культурной жизни».
«Политической деятельностью ни союзы, ни правление Объединения не занимаются, и единственным пунктом устава, имеющим политический характер, является непризнание советской власти. Глубоко веря в близкое возрождение своей покинутой родины, русское эмигрантское студенчество стремится использовать время пребывания за границей для того, чтобы вернуться домой подготовленным к предстоящей тяжелой и обширной работе по восстановлению России».[110]
Спустя год в ОРЭСО входили уже 33 союза – от Норвегии до Египта и Бразилии – с общей численностью около 12 000 человек. Чехословакию представляли Союз русских студентов и Русский студенческий союз. По сути своей работы они различались столь же мало, сколько по названиям. Хотя идейная граница между ними была: в первом задавали тон бывшие офицеры, члены второго считали себя демократической частью студенчества и в запале называли оппонентов «врангелевским филиалом». Но оба, несмотря на разногласия, оставались в ОРЭСО и участвовали во втором пражском съезде в ноябре 1922 года.
Разумеется, на заседаниях не обошлось без накала страстей. Но никто не ожидал того, что сделал председатель правления ОРЭСО Петр Влезков. На седьмой день съезда он объявил о сложении полномочий и опубликовал «Открытое письмо всему русскому студенчеству в эмиграции».[111] Эту четырехстраничную листовку читали и обсуждали со смущением, обидой и негодованием. Продался большевикам? Но Влезков, студент Карлова университета, был известен своей честностью и принципиальностью. Не питайте иллюзий, призывал он: лишь меньшая часть из вас учится на субсидии, а бо́льшая – томится в голоде, нищете и мраке, и всех ожидает жестокая борьба за существование в раздираемом экономическими и социальными потрясениями «европейском благополучии». Вы – заложники политической конъюнктуры, игрушка в руках контрреволюционных кругов эмиграции и западноевропейских эксплуататоров. Поймите, что русская эмиграция опостылела миру, который может давать ей с кислой улыбкой лишь крохи. Единственный путь спасения – примирение с новой Россией, возрождающейся на пепле пожарища беспримерной гражданской войны. Если вы действительно хотите служить русскому народу и дорожите благом родины, ваш долг – уйти с пути политической борьбы против всего современного в ней, трудиться для нее не на словах и в будущем, а на деле и в настоящем. А для этого нужно вернуться.[112]
Крепко досталось и самому съезду: Влезков отметил «омерзительное лицемерие правых» и полную неспособность демократического блока сопротивляться им. Делегаты поспорили и выбрали правильного председателя – Бориса Неандера, студента Русского юридического факультета, бывшего начальника политического отделения при штабе 1-го армейского корпуса Врангеля. На закрытии съезда он сказал, что видит «твердую массу единения», позволяющего
Русское студенчество за границей // «Студенческие годы». 1923. № 1.
ГАРФ. Ф. 10073, оп. 3, д. 245, л. 1–2об.
Н.Влезков не успел ничего сделать согласно высказанным идеям: в начале 1923 года он скончался от туберкулеза.
