к нему подлетела хорошенькая, профессионально улыбчивая продавщица.
– Кабальеро, доброе утро, – прощебетала она, – я счастлива приветствовать нашего первого покупателя. Желаете что-нибудь выбрать?
– М-да, мне нужно… посоветоваться. Сеньорита, бывают такие книжечки, как их называют… Бальные карнэ?
– О, разумеется! – продавщица улыбнулась еще ослепительнее. – У нас есть большой выбор, это будет прекрасный подарок вашей невесте. Прошу вас, кабальеро!
Он совершенно растерялся, когда перед ним очутился на прилавке целый ворох этих «карнэ» – переплетенные в кожу, в парчу, в шелк, в чеканное серебро, в слоновую кость. Действительно, какой выбрать? Правильно истолковав его замешательство, продавщица пришла на помощь.
– Да, знаете ли, девушке не так просто угодить, – сказала она – Может быть, я могла бы помочь советом?
– Да, посоветуйте, пожалуйста… Мне нужно что-нибудь не очень дорогое, но хорошего вкуса, вы понимаете? Это для художницы, она разбирается в таких вещах…
– О-о! – с уважением сказала продавщица. – Художница, еще бы! Вы действительно задали мне задачу, кабальеро…
Она задумалась, приложив к губам наманикюренный пальчик, и потом решительно протянула из вороха темно-зеленую, узкого формата книжечку.
– По-моему, это то, что вам нужно. Обратите внимание: настоящий марокканский сафьян, а бумага японская, ручной выделки… И стоит всего восемнадцать песо.
Полунину понравилась и бумага и переплет, все кроме цены – восемнадцать уругвайских песо, почти двести аргентинских (он постоянно путался с этими пересчетами). Но что делать?
– Хорошо, я беру эту, – сказал он.
– Упаковать для подарка?
– Да, пожалуйста… впрочем, один момент…
Он раскрыл карнэ – продавщица деликатно отвернулась, убирая остальные, – и написал, на первой страничке: «Дуняше-ханум от тараканского идола – с любовью». Потом покупка была вложена в плоскую коробочку, перевязана цветным шнурком и запечатана золоченой облаткой с фирменным знаком.
Провожая его к выходу, продавщица лукаво улыбнулась:
– Если кабальеро понадобится заказать карточки с оповещением о свадьбе – милости прошу, эти заказы мы выполняем в течение суток, любым шрифтом и на любой бумаге…
– Спасибо, спасибо, непременно, – пробормотал он, выскакивая через вертящуюся дверь.
Последние слова продавщицы его расстроили гораздо больше, чем можно было ожидать. И чем следовало бы. Он зашел на почту, отправил подарок экспресс-бандеролью и, мрачный, поехал к себе в гостиницу – отсыпаться до вечера.
Лагартиха позвонил ему в восьмом часу.
– Дон Мигель? Это я…
– Да, я понял.
– Ну что ж, я говорил с доктором. Ваши планы на сегодня не изменились?
– Нет, нет. Встретимся там же, где и прошлый раз?
– Это не совсем удобно. За вами пришлют машину – в
