же делать? – тихо спросила Наталья и беззвучно заплакала.
XVI
На следующий день пришло известие об отречении императора. Оно хоть и повергло многих на какое-то время в растерянность, в глубине души каждого шептал голосок: «Ничего удивительного, к тому всё и шло».
Растерянность прошла скоро, поскольку стало ясно: в сложившихся условиях помощи ждать неоткуда, и надо действовать самим. Это понимали и командующие фронтами, и командиры дивизий и полков, и офицеры. А в солдатах это известие укрепило надежду на скорое окончание войны.
Неожиданным образом известие об отречении государя умело использовали сослуживцы Елагина и Радиковского. Посчитав, что с отречением императора исчезла и сама причина конфликта двух офицеров, друзья постарались расстроить дуэль и преуспели в этом. Им удалось убедить обоих взять свои слова назад, бывших соперников свели вместе – и они пожали друг другу руки.
– Забудемте. Мы оба погорячились. Простите.
– И я прошу прощения. Забудем.
Кто-то на радостях предложил отметить примирение выпивкой. Все тут же согласились. Однако Елагин остановил их:
– Виноват, господа. Всегда готов, но чуть позже. Мне необходимо завершить некоторые дела.
Елагин направился к Узерцовой. Наталье всё уже было известно. Она с улыбкой встретила штабс-капитана:
– Как я рада, Илья Петрович! Рада за вас и за поручика Радиковского. Не сомневалась в вашем благородстве и честном сердце…
Но Елагин перебил её:
– Наталья Сергеевна, дуэль не состоялась. Мы с поручиком пожали друг другу руки, это правда, но моей заслуги в этом мало. Всё моё участие состоит лишь в том, что я принял сделанное моими друзьями предложение и не препятствовал этому. Посему вы свободны от всех обязательств. Честь имею.
Елагин коротко поклонился и готов был уйти, но Наталья задержала его, тронув за рукав:
– Погодите, Илья Петрович, не спешите. Вы уж не отказывайте и мне, женщине, в умении быть верной данному слову. Я тоже не привыкла отказываться от обещанного. Я буду вашей женой.
Наталья улыбнулась так нежно и ласково, так ласково провела по щеке Елагина и так легко ускользнула, что штабс-капитан некоторое время стоял, как вкопанный.
Между тем офицеры собрались за столом и ждали одного Елагина. Он появился в дверях с ошарашенным видом и с порога сразу заявил:
– Господа, имею честь объявить: Наталья Сергеевна Узерцова дала согласие стать моей женой.
В наступившем молчании прозвучал голос Смирнова:
– Позвольте, господа, здесь нужна ясность: за что же мы пить станем – за примирение или за помолвку?
Раздался дружный хохот.
Новость разлетелась по всему полку быстро и была воспринята всеми благосклонно. Особенно по-доброму отнёсся полковой священник. Он сам пришёл к Елагину.
– Позвольте мне на правах пастыря духовного спросить у вас штабс-капитан:
