но неприятель не должен вступить в город. Для подкрепления возьмите все пушки, что есть в полку.
– Они не смогут двигаться наравне со всадниками, да еще по раскисшей дороге, – возразил я.
Не вру: пушки в этом времени не способны ехать быстро – не выдержат оси и колеса.
– Они у вас легкие, – не согласился Паскевич. – Можете взять запасных лошадей для упряжек, таковые имеются. Давеча целый табун пригнали. Я уже распорядился оказать в этом полное содействие. Будете выпрягать уставших коней и заменять их свежими.
– Все равно отстанут, – вздохнул я.
– Значит, остановите неприятеля без орудий, – жестко сказал генерал. – Понадобится – костьми ляжете, но враг войдет в город только по вашим трупам. Это ясно, капитан?!
– Так точно! – вытянулся я.
– Не задерживаю. Подполковник, – Паскевич посмотрел на Спешнева. – Проследите.
– Слушаюсь! – отрапортовал Семен.
– С чего тебе вздумалось спорить с генералом? – спросил Спешнев, когда мы вышли наружу.
– Потому что этот Малый Ярославец на хрен никому не встал, – раздраженно отозвался я. – За ним хватает холмов для хороших позиций. Дело не в нем. Я ведь говорил светлейшему по возвращении из плена, что Наполеон пойдет по Новой Калужской дороге на Малый Ярославец – своими ушами в штабе Даву слышал. И что теперь? Класть людей из-за чьей-то глупости?
– С приказом не спорят, – вздохнул Семен. – Ты уж постарайся, Платон! Удача тебя любит. Вон как из плена ловко вывернулся! В конце концов, ты должен быть благодарен: Паскевич дает возможность отличиться. Орден получишь.
«Посмертно», – едва не сказал я, но вовремя удержался. Не поймут. Здесь возможность погеройствовать ценится чрезвычайно высоко. Офицеры рвутся в бой, нередко гибнут зря, но других это не останавливает. Время такое. Для меня, человека двадцать первого века, это кажется дикостью. В моем времени воюют иначе. С помощью беспилотников выявили расположение войск противника, выдвинули системы залпового огня и накрыли ракетами. Остатки добили фронтовой авиацией и вертолетами, а пехота на БТР зачистила территорию. Только где ж хоть один «Смерч»[14] взять? Да что «Смерч»! Я бы от простейшего ПКМ[15] с десятком банок по 250 патронов не отказался. Врезать бы по плотным колоннам французов… Мечты, мечты.
В батальоне я собрал офицеров и быстро объяснил задачу. По тому, как загорелись глаза субалтернов, понял, что мальчишки в восторге. Им предстоит сражение! Ну, ну. Посмотрим, что запоете после ночного марша! А вот лица ротных были серьезны – понимают, что предстоит.
– Обязательно прикажите солдатам надеть на замки нагалища[16], – предупредил я. – Ружья держать разряженными. Ночью возможен дождь, а нам, скорее всего, придется сходу вступить в бой. Если у кого в ружье отсыреет порох, и оно не будет стрелять,
«Смерч» – советская и российская система залпового огня.
ПКМ – пулемет Калашникова модернизированный.
Нагалище – ружейный чехол, закрывавший замок от влаги и пыли.
