запахнул халат, доел яйцо и допил воду. Когда он входил в ванную – бриться и чистить зубы, – эрекция уже прошла.
Свен-Улоф включил электрическую щетку, надеясь, что Оса не проснется. Хотелось еще немного спокойно подумать.
У него была Сага. А с кем пережила первый сексуальный опыт Алиса?
Об этом он понятия не имел.
Может быть, именно такие вещи они и обсуждают.
Его дочь там разговаривает о сексе с чужаками. С заправилой, с этим Мартинсоном. Мягкий, сладкоречивый, женственный Луве Мартинсон слушает, как Алиса рассказывает такое, что должна бы рассказывать ему, Свену-Улофу.
Ему, который любит ее больше всего на свете.
Свен-Улоф сплюнул зубную пасту, прополоскал зубы жидкостью с фтором и открыл шкафчик. Бритвенный станок, помазок, мыло для бритья и вода после бритья.
Да еще эти две чокнутые девки, Нова и Мерси. Им что Алиса рассказывала?
Алиса завела о них речь во время последнего разговора. Мерси из Нигерии, такая сильная, она просто завораживает. И Нова, такая красивая.
Тоже мне образцы для подражания, думал Свен-Улоф, взбивая помазком мыльную пену.
Он почитал их объявления в Сети. “Pls call Nova[2]», а также “Mercy Hot Chocolate – 18[3]». Даже некоторое время размышлял, не ответить ли. Шлюхи и наркоманки, вот и все.
В лето после истории с Сагой он впервые взбунтовался против семьи и церкви. Их было четверо, пятеро, шестеро парней. Клей, пластиковые пакеты, укромное местечко под мостом.
Его единственный опыт с неким подобием наркотиков. В те дни Свену-Улофу для обретения себя хватало клея.
Мечты обретали форму, образы сменяли друг друга, задерживались на несколько минут, а ему казалось – на несколько суток. Выражать мысли становилось просто, слова приходили сами собой, а дежа вю врастали в плоть. Но телу крепко доставалось. Психике тоже.
Нюхать клей и корчиться в грязи под мостом, подумал Свен-Улоф и поднес бритву к коже. Когда тебе шестнадцать, можно выдержать одно лето. А в двенадцать – может быть, два.
Свен-Улоф Понтен гладко выбрился. Запах воды после бритья перенес его на тридцать лет назад, под мост в Емтланде. Парфюм немного отдавал клеем.
Свен-Улоф выстриг несколько волосков из ноздрей, пригладил брови и посмотрелся в зеркало. Да, пара килограммов явно лишние. Но выглядит он неплохо. Моложе сорока пяти, сказала Тара, когда поняла, сколько ему на самом деле.
Тара, которая тоже взбунтовалась против христианства.
А сам он снова обрел веру, уже взрослым.
Свен-Улоф снял халат, встал под душ и включил воду.
Они тогда провели в машине полчаса, и сейчас он ясно видел перед собой лицо девушки. Щербинку между передними зубами и родинку над верхней губой. Ближневосточная Мадонна. Свен-Улоф включил воду посильнее, чтобы жена его не услышала.
Его мысли постыдны, как постыдны его деяния.
Как больно
Позвоните Нове (
Мерси Шоколадка, 18
