я идеалист?
Иногда от отчаяния думают о том, как отменить школу. Но заменить систематическое образование ничем нельзя, а вот сделать учение не таким мучительным – можно
Жанр педагогические размышления, или педагогические раздумья, появился, если я не ошибаюсь, во второй половине 50-х годов в «Комсомольской правде». До тех пор неофициальному человеку публично размышлять не позволялось. Прошли годы, рубрика «Педагогические раздумья» приелась, и сейчас ни одна уважающая себя газета не поставит её. Да и что за слово такое – «раздумья». Сразу почему-то вспоминается Козьма Прутков.
И всё-таки непрерывно думаешь о школе. Так хочется, чтобы она была хотя бы не бесполезной, хотя бы не мучительной для детей.
Сейчас опять входит в моду длинное слово «школоцентризм». Доказывают, что человек получает образование не в школе, а так – отовсюду. И особенно от телевидения. Поэтому, мол, нельзя сосредоточиваться на школе, нельзя преувеличивать значение школы в образовании, а наоборот, следует заниматься чем угодно, кроме школы. А школоцентризм – вредное направление ума, оно уводит, считается, от единственно верного представления о том, что воспитывает всё, и вот этим-то всем и следует заниматься умному человеку.
Вне всякого сомнения, каждый из нас может рассказать истории о том, как кто-то или что-то повлияли на него больше, чем школа. И профессию мы редко выбираем под влиянием школьных уроков. Всё так. Но влияние и образование – совершенно разные вещи. Влияние семьи, двора, друзей, книг подталкивает, направляет интерес, мотивирует, заставляет учиться или, бывает, не учиться. Влияние – от встреч с людьми, и даже в школе учит не школа, а кто-то один из учителей. Я не могу назвать себя учеником Геннадия Николаевича Поспелова, это была бы слишком большая честь для меня, но должен сказать, что всё университетское образование, несмотря на великое множество разных предметов, – от него. Пять экзаменов Поспелову любого человека на всю жизнь закалят и научат любовному, хоть и несколько скептическому отношению к литературе. А заодно и нестандартному, необщепризнанному отношению к книгам и даже к людям. Ум, способность не восторгаться, а действительно анализировать – вот были свойства Геннадия Николаевича; но что может больше повлиять на молодого человека, чем встречи с умом?
Позже я много раз убеждался в том, что влияние отдельного учителя нельзя переоценить. Вот совсем не учится мальчишка, но в пятом классе попадает к учительнице английского, она почему-то хвалит его, иногда даже ставит пятёрки, мальчишка набирается сил, у него появляется вера в себя – и вся жизнь его меняется, причём навсегда. Как будто взяли за шиворот, повернули в другую сторону и слегка подтолкнули – иди!
Частное, единичное, иногда даже мгновенное влияние, мгновенная встреча со значительным, значимым человеком – великое событие в каждой жизни. Школа незаменима, в частности, ещё и потому, что вероятность встретить значительного человека в школе гораздо больше, чем где-нибудь ещё.
Много раз писал:
