снова приезжайте ко мне. Через неделю… Примерно в это же время. Я буду свободен. Можете уже без Бориса. Мы вместе подумаем и что-нибудь придумаем. Адрес запомнили?
– Нетрудно запомнить. Дом Манукова[8]…
– Хорошо. Буду ждать. Если все будет нормально и встреча не понадобится, просто позвоните мне, – полковник протянул артисту свою визитную карточку с номером сотового телефона.
Игорь Владимирович встал.
– А вообще, Игорь Илларионович, можете сказать, что со мной случилось?
Профессор помедлил с ответом, но все же дал его.
– Я затрудняюсь назвать это правильно, по-научному. Если не по-научному, если по-народному, то вы просто «зомбированы», или, что сейчас тоже часто применяется, «закодированы». Я не берусь сразу определить, каким образом и с помощью чего это сделано. Может быть, через телевизор, может быть, через Интернет, может быть, через сотовый телефон, может, просто вам в квартиру «рамку» установили. Есть такие антенны-трансляторы, называются «рамками». Правильно ваш знакомый советовал вам съездить в Лавру на сеанс экзорцизма. Он был недалек от истины, хотя и не полностью прав. И я не уверен, что экзорцист сможет вам помочь. Я бы, если говорить грубо, сказал, что с вами произошел инфернальный случай. Только произошел он по вине не сатаны, а людей. И хорошо, что вы не все помните, что делали. Иначе вам бы жилось гораздо труднее. Поезжайте в деревню. Восстановитесь…
После сорокаминутного чаепития с тортом и после ухода гостей, которых пошла проводить до станции метро Алина, Игорь Илларионович сел за свой рабочий стол и обхватил руками голову. Ему было над чем подумать. Хотя началась головная боль, мешавшая думать. Во-первых, тот голос, которым неожиданно заговорил Игорь Владимирович. Связь просматривалась очевидная. Это голос Арсена Эмильевича Торсисяна, сослуживца профессора Страхова и тоже профессора, руководителя соседней лаборатории. Правда, лаборатория профессора Страхова называется научно-изыскательской, а лаборатория профессора Торсисяна – научно-практической. Разница понятна. Торсисян пользовался тем, что нарабатывал Страхов. Но соваться в дела Торсисяна Игорь Илларионович не собирался. У него не было намерения оставлять свою дочь сиротой.
Второй вопрос касался Бориса, друга Алины. Откуда этот полуграмотный, вертлявый и суетливый журналистишка что-то знает о работе Игоря Илларионовича? Во время чаепития он трижды пытался завести разговор о делах Страхова, и каждый раз делал акцент на том, что привел профессору клиента, которому никто другой помочь не сможет. И это было так. Борис говорил правду. В стране нет больше специалистов, обладающих необходимыми знаниями, которые способны были бы помочь человеку в большей степени, чем полковник Страхов. Более того, даже в мире таких специалистов можно было пересчитать по пальцам одной руки. Именно потому его книга была так хорошо воспринята в Китае, гораздо с большим интересом, чем в России, где вышла минимальным
Одно время сам переулок носил имя Ф.С. Манукова, деда полководца А.В. Суворова, которому принадлежал этот большой дом.
