дны только массивные ботинки на платформе с кучей заклёпок и небольшой кусок освещённого луной идеально подстриженного газона.
Почему папаше пришло в голову спустить шикарную библиотеку в сырой подвал, всегда оставалось для Чарли загадкой. Нет, конечно, он знал ответ на этот вопрос. Свет. Опасность случайно попасть под обжигающие солнечные лучи здесь была минимальной. Жаль только, что вездесущий лорд не подумал о губительном воздействии влаги на фолианты. Впрочем, принц знал и другое: отец всегда плевать хотел на книги, и эта библиотека являлась для него всего лишь атрибутом высокого статуса.
– Слушай, Лавин приказал мне заняться твоим воспитанием. – Размышления Чарли прервал голос приятеля. – Ты же не хочешь навлечь гнев своего венценосного родителя? – Джонни стремительно припал к земле, чтобы принц мог видеть его лицо. – Я знаю, ты не допустишь, чтобы моя бедная голова украсила “аллею звёзд”! Ты же ведь сжалишься над своим единственным другом?
– Джонни, прекрати ёрничать! Отец бы никогда не сделал этого. Уж не знаю почему, но ты ему нравишься.
– Может, пригласишь внутрь?
– Заходи, дверь открыта, – Чарльз с наигранным безразличием пожал плечами. – Только что ты будешь тут делать? Ведь ты уже прочитал обязательные три книги.
Векслив усмехнулся.
– Я вовсе не собираюсь читать, – он уже стоял на пороге.
На нём был чёрный атласный пиджак с укороченными рукавами, из-под которого виднелась грубая майка с черепом; узкие кожаные брюки, заправленные в камелоты. Запястья украшали шипастые браслеты, на шее болталась массивная цепь с кельтским крестом, из левого уха свешивалась длинная серьга-нить под старое серебро.
– Зачем ты накладываешь такой слой белой пудры?
– А что?! Девушкам нравится, – Джонни самодовольно встряхнул длинными, тёмными волосами, распространяя вокруг себя ароматы парикмахерского салона.
– Да уж… кладбище, фамильный склеп, ожившие мертвецы – романтика…
– Ты забыл сказать про трепещущее от страха горячее женское тело, – Векслив обогнул дубовый стол и, элегантно облокотившись о его резную крышку, наклонился в сторону Чарли. – Так, что у нас здесь? – он вывернул голову, пытаясь прочитать название книги. – Ого! Эпоха Возрождения! Просвещаешься? Кстати, у Казановы тебе бы поучиться не мешало.
– Джонни, Казанова жил намного позже. – Видя, что спокойно почитать всё равно не удастся, Чарльз со вздохом захлопнул книгу. – Как развивается твой последний роман?
– С Роанной? Она мне уже порядком поднадоела, а так – неплохо. Вчера целый вечер развлекал ее фокусами, – Векслив показал приятелю покрытые аккуратными шрамами запястья.
– Опять?! – слушай, я начинаю думать, что ты тащишься от боли.
– Не смеши. Ты это называешь болью? – он молниеносно вытащил маленький складной нож и, схватив кисть замешкавшегося на секунду Чарли, с силой вонзил его острое лезвие в один из пальцев.
На коже тут же выступила алая разбухающая капля.
– Воу, полегче! – тот инстинктивно отдернул руку.
– Ммм… Какой аромат… – глядя, как быстро затягивается ранка на руке приятеля, Векслив мечтательно втянул ноздрями воздух.
– Даже не думай! – Чарли предусмотрительно вытер набежавшую кровь.
– Да ладно, я правила не нарушаю, – Джонни рассмеялся, – хотя…
– По-моему, ты собирался на вечеринку.
– Нет, не так. Мы собирались, – Векслив выразительно посмотрел на друга и, видя, что тот вовсе не горит энтузиазмом, состроил плаксивую гримаску. – Пожалуйста, ты же обещал.
– Ну хорошо, хорошо. Только предупреждаю: сегодня будет последняя вечеринка в этом месяце.
– Как скажешь, Ваше высочество, – Джонни довольно хмыкнул, делая ударение на слове “Ваше”. – Ты же у нас принц, как-никак, твое слово – закон!
Чарли усмехнулся:
– Пошли уже, а то пропустим все самое интересное, – произнёс он с изрядной долей сарказма, аккуратно поставив на стеллаж недочитанную книгу.
– Стой. Ты что, в этом собираешься? – Векслив брезгливо кивнул на его одежду – жилетку в ромбик песочного оттенка, надетую поверх белоснежной рубашки, классические бежевые брюки и начищенные до блеска лаковые ботинки.
– Ну да, а что? Тебя что-то не устраивает? – Чарли удивленно осмотрел себя.
– Ты как будто из прошлого вылез. Прямиком из шестидесятых.
– Если не нравится, иди один. Я как раз собирался…
– Нет, нет, – торопливо прервал его Джонни, – ты знаешь, а в этом прикиде что-то есть. Некий
