бывшим однокурсницам? Похвалиться своими достижениями? Ведь мы всегда, достигая чего-то, меняясь, наивно полагаем, что наши приятели стояли на месте и продолжали оставаться балбесами, разгильдяями и глупыми мечтателями.
Звенели бокалы и рюмки, стучали вилки, певец на сцене, отчаянно фальшивя, блеял что-то о бедной, увядшей розе. И эта дурацкая песня чертовски соответствовала моему душевному состоянию несмотря на то, что текст её был до смешного примитивен. Да, я и есть та самая увядающая роза. Бедная, брошенная, никому не нужная роза с оборванными, поруганными лепестками. Осознание собственного возраста навалилось тяжёлой могильной плитой, погребло под собой. Через три года мне уже будет тридцать. Целых тридцать грёбаных лет! И чего я добилась? Стала обычным врачом в муниципальной поликлинике. Работаю за гроши, принимаю день изо дня вечно- кряхтящих старух, которые больше нуждаются в психиатре, нежели в терапевте, бегаю на вызовы в любую погоду, получаю по шапке за каждую кляузу со стороны больного от любимого руководства. Не работа, а мечта! А дома родители… Ой нет! О них не будем сейчас. Не буди лихо, пока оно тихо!
–А теперь! – Димка Тарасов – бывший староста, секс-символ всего института, ныне, многодетный отец и довольно известный гастроэнтеролог поднял свою рюмку. – Каждый встаёт и говорит о самом важном событии своей жизни, а потом пьёт до дна.
Все дружно зааплодировали, завыли, поддерживая идею.
– Ну, – кокетливо начала Катюша – первая красавица курса, белокурая, высокая, благоухающая дорогими духами. – Я вышла замуж за одного симпотного стоматолога и теперь совсем не боюсь лечить зубки.
Девушка продемонстрировала белоснежный оскал, и даже клацнула своими ровными зубками.
Одобрительный гогот в ответ.
– А я родила сыночка, – Маша поднялась неторопливо, степенно, демонстрируя своё особое положение. – И сейчас нахожусь в ожидании доченьки.
Вновь аплодисменты и одобрительное завывание.
– Устроился на работу в Столицу и скоро женюсь на столичной штучке, – как всегда развязно, с ухмылкой, сообщил Женька.
Разноцветные огоньки метались по стенам, потолку и полу, дрожали в бокалах, отражались в бутылочном стекле. Пахло мясом, салатами и дорогими духами. За каждым из столиков велась беседа, то и дело раздавался смех. Наверняка, все эти наряженные и надушенные люди довольны собой и вечером. Все, кроме меня.
– С днём инквизиции! – заорал хор мужских голосов за дальним столиком, перекрикивая музыку.
Мужчины в деловых костюмах поднялись, ударились бокалами и вновь опустились на свои стулья.
Вот блин, ещё этого мне сейчас не хватало! Целая толпа инквизиторов, среди которых может оказаться истинный, другими словами, наделённый особым даром, чувствовать магический фон. Да, таких мало, в основном в инквизицию идут «золотые детки» – отпрыски тех, у кого есть возможность платить за обучение. Школа инквизиции – удовольствие дорогое, простому обывателю недоступное. А с другой
