и тебя дома заждались. Волнуются.
– Ты прав. Давай спускаться?
Давид кивнул и, взяв Машу за руку, последовал к тропе.
Они быстро спустились, сели на велик и поехали к Машиному дому. Улица Плеханова была застроена красивыми зданиями разных эпох: как старинными, дореволюционными, так и более-менее современными, построенными в сороковых-пятидесятых годах двадцатого века. Маша жила во внушительном сталинском доме с колоннами. Когда Давид затормозил у ее подъезда, из него выбежала красивая женщина с заплаканным лицом. Увидев ребят, она бросилась к ним. Давид понял, что это мама его новой подруги.
– Маша! – закричала она. – Ты что творишь? Я уже в милицию звонить хотела!
– Мама, успокойся, пожалуйста. Со мной все в порядке.
– Я же запретила тебе уходить далеко от дома! Во дворе гуляй, пожалуйста, но шастать по незнакомому городу опасно!
– Как он станет знакомым, если дальше двора и школы, которая по соседству с нашим домом, ты мне запрещаешь ходить?
– Я все расскажу отцу!
– А я позвоню бабушке и сообщу ей, что вы меня взаперти держите! – Маша топнула ногой. Ее некогда белый гольф тут же сполз до щиколотки, явив взору Давида грубый шрам на голени. – И попрошу, чтоб она меня забрала к себе!
Лицо Машиной мамы еще больше помрачнело.
– Не впутывай бабушку, – воскликнула она. И только тут заметила Давида. – А что это за мальчик с тобой?
– Его зовут Дато. Он показал мне город. И многое о нем рассказал. Вот ты, мама, знала, например, что свое название Тбилиси получил благодаря теплым и горячим лечебным источникам? «Тбили» в переводе с грузинского означает «теплый».
– Это все очень интересно, но тебе, Маша, пора учить уроки.
– Мы что, Давида даже лимонадом не угостим?
– Нет, спасибо, я не хочу, – торопливо выпалил мальчик. Он представил себя грязного, в линялой одежде в хоромах москвичей и засмущался. – Я поеду. Мне тоже уроки нужно учить.
– Подожди! Оставь мне свой телефон, я тебе позвоню, – попросила Маша.
– Лучше ты мне свой.
Маша продиктовала номер, Давид запомнил. В их дворе телефон имелся только у одной семьи. К ним все соседи бегали звонить. Теперь и Давид будет наведываться, чтобы с Машей связаться.
Они распрощались, и Дато поехал домой. Теперь он не мчался. И не трюкачил. Просто крутил педали, думая о Маше…
Какая она все же замечательная! Умная, красивая, открытая… и не зазнайка!
Давид относился к категории пацанов, которые мало интересовались девочками. У него не было ни дам сердца, ни подруг, ни сестер. Он избегал женского общества. Чувствовал себя в нем некомфортно. Не знал, как себя вести, о чем говорить. Ведь девочки так отличались от пацанов. Но Дато никогда не обидел ни одну из них. Даже противную Зойку, сестру его друга Серого, которая вечно его задирала.
И вот появилась Маша…
Ему хотелось позвонить ей в тот же вечер. Но Дато сдержался. Однако утром, придя
