порывалась расхламить папины залежи инструментов и деталей… Но с собственными вещами она расставалась скорее неохотно.
– Так что ты понемножку начинай, – ободрила меня домовушка. – Ты ведь как думаешь? Что от вещей избавишься – словно память бабушки предашь. А на самом деле все наоборот. Ты про подарок волшебный спрашивала. Чую я его, где-то он здесь, в хламе закопан, если хламовички не попортили. Недаром письма тебе показываются, видать, время пришло тот артефакт найти…
– А что это? Как он хоть выглядит? – спросила я.
– А чего не знаю, того не знаю, – развела руками домовушка. – Скорее всего, украшение какое-нибудь на вид. Подвеска там или колечко. Помнишь, бабушка твоя любила свою шкатулку с украшениями?.. Кстати, об артефактах. Я тут добыла кое-что для тебя, сейчас принесу!
И домовушка исчезла, оставив меня в растерянности…
В волнении я прошлась по кухне туда-сюда, хотя разгуливать у меня там особо негде. Что же Доманя мне такое принесет?
Вдруг домовушкин голос позвал меня из комнаты:
– Анечка!
Я сразу бросилась в комнату. На покрывале моей кровати сидела довольная Домовушка и держала в руках что-то…
Честно говоря, я ожидала какого-нибудь загадочного мерцающего кристалла, старинного вида шкатулки, волшебной палочки, в конце концов, но домовушка протягивала мне нечто очень футуристичное.
– Э-э… очки виртуальной реальности? – В моем голосе прозвучали нотки иронии.
– Ну, почти! – Доманя сияла. – У нас мир, хоть и волшебный, да не отсталый. Вообще, такие очки только студентам полагаются, подготовишкам нельзя, но разок, в виде исключения… Надевай.
Я присела перед кроватью, подставив голову, и Доманя застегнула на мне ремешок.
Перед глазами сразу заплясали ярко-красные вспышки, я ойкнула. Почти каждый уголок в комнате полыхал оттенками алого: кровать, мои полки, шкафы, куча вещей на спинке стула даже мигала, словно новогодняя гирлянда.
– Что это? – Глазам было чуть больно, я схватилась за виски.
– Они показывают, в каком месте надо навести порядок, а где уже чисто, – пояснила домовушка, донельзя гордая собой.
– М-да, – процедила я сквозь зубы. Спрашивать, какой цвет соответствует беспорядку, кажется, было не нужно. Я заглянула на полыхавший, как пожар, балкон, вышла в коридор, словно освещенный тревожными лампочками-мигалками. Из открытой мной двери кладовки вырвались потоки красного света, но хоть не пакеты, и на том спасибо.
Кухня тоже не стала исключением – разве что моя свежеубранная столешница, да и раковина неожиданно оказалась не истошно-красными, а сдержанно-розовыми. Наверное, потому, что после мытья посуды я ее тоже слегка почистила. Оттереть ее, наверное, вообще нереально. Там и эмаль повреждена – царапины глубокие, и пожелтелая дорожка от крана, у которого оба вентиля с синей меткой…
– М-да, – повторила я, стягивая очки с головы. Глаза ощутимо
