и он не в силах сопротивляться им. А когда жертва была мертва, и возбуждение исчезало, он приходил в безумие от сделанного. Все же Фрейд, чёртов псих, был прав. Люди рабы своих животных инстинктов.
– И как ты его поймал? – спросил офицер Ли.
– А я его так и не успел поймать. После трёх убийств сам пришёл и признался. Сказал что больше не хочет видеть удушенный труп у своих ног, после того, как приходит в себя. А ведь и диагнозы показали, что он не был ни в чем болен. Просто его сексуальные побуждения брали над ним вверх и это, приносило ему бесподобное удовольствие. А закончив, как после секса, ему становилось тошно от своего поступка и самого себя. Можно игнорировать сексуальные фетиши, не причиняющие людям вред, но такое…
– И что, его засадили?
– Ну-у… рассуждения велись довольно жёсткие, но… Он ведь поступил правильно. Признание послужило смягчающим фактором, и теперь он получает психические консультации в тюрьме и, возможно, когда-нибудь сумеет научиться руководить собой.
Маркус курил. Окружающим казалось будто он снова ушёл. Так оно и было. Он погрузился в мысли и тлел разгорающийся костёр, что уже долгое время заливает своим теребящим туманом его внутренности. В добавок его разум боролся с потребностью сна, из-за чего он поступал в неком трауре. Единственное, что приходило на ум в куче сведений, докладов, отсчётов, сборов информаций и улик для поимки «„Виновника“»… то в чей достоверности Маркус не сомневался…
«„Я тебя поймаю.“» – подшёптывал он себе и это каким-то образом действительно помогало успокоиться.
Сигарета кончилась и Маркус бросил окурок с балкона вниз, в пасть города.
Тишина сползала на балконе, как змея. Лишь снизу доносились тлеющие звуки дорожных пробок и сигналов. Атмосфера была настолько гнилая, что Ли решил это исправить:
– А знаете, я одно не понял… – вопросительные взгляды других окружили его, – этот маньяк, которого уже называют «„Виновником“», из-за вина… – насмешливо сказал он, пробежав по взглядам всех. Но шутка была не к месту, так как все уже слышали её не раз. Прозвище расползлось после третьего убийства, когда было понятно, что акт насилия начинался после одного бокала вина. Рассказчик не сдался и продолжил. – Значит, он соблазнял, приходил домой к богатеньким женщинам и даже… – Он кивнул головой и на лицах у всех начались светиться растущие улыбки. Намёк был понят… – Он что, гей?!
– Возможно. Хотя мало вероятно, – предположил Маркус. – Ещё рано судить о его сексуальных предпочтениях.
Взорвался смех окружающих, наконец, отодвинув тучи.
– Ты и правда шуток не понимаешь, Маркус. – насмешливо заметил младший детектив Антон.
– Совсем нет. Я понял, просто конспектировал факты. – Он попытался улыбнуться, с отсутствующим видом вглядываясь в пустоту, но не очень получилось.
Наплыв смеха не мог утихамириться
