на ажурные салфетки, единицы – на увитую плющом резную пику. Остальные цифры выглядели сложными переплетениями завитушек и косичек.
Не сразу удалось разобраться, что уже почти полпервого. А это значит – через полчаса у меня лекция!
Я восторженно вскочила, и на удивленный взгляд Вархара победоносно выпалила:
– А у меня скоро лекция! А я пошла готовиться!
Проректор хохотнул и, как ни в чем ни бывало, изрек:
– Что ж, я провожу тебя до кафедры. Все равно хотел провести инспекцию родной вотчины. Соскучился. Ностальгирую даже.
Драгар слегка поник, но «на выход» отправился первым.
Я жестом предложила Вархару двигаться следом и обреченно замкнула шествие.
Уже на дорожке мужчины притормозили и пристроились по бокам. Меня будто бы зажало между двумя гигантскими, горячими борцовскими грушами.
Пока добрались до кафедры, узнала о Вархаре больше, чем о преподах прежнего вуза, хотя и проработала с ними бок о бок без малого пятьдесят лет.
Драгар усиленно пытался вставить в поток словоблудия проректора хотя бы что-то из собственной яркой варварской биографии. Но Вархар так плотно забивал «эфир», что у помощника не оставалось ни шанса.
– В Академии я работаю без малого тридцать лет! – для «разгона» поведал проректор. – Начинал, кстати, с твоей должности. – Вархар многозначительно подвигал бровями и так резко сменил тему, что я чуть не подвернула ногу. – А еще я ни разу не был женат! Не нашел во всех пяти мирах достойной женщины. Но в набегах «баловался» аборигенками. И в искусстве секса искушен похлеще составителей этой вашей знаменитой Камасутры. В отличие от всяких там сопляков, – не обращая внимания на то, как вспыхнули мое лицо и уши, сообщил проректор таким тоном, словно читал лекцию.
По тому, как гневно задышал Драгар, стало понятно – в кого метил презрительное слово проректор. И удар явно нашел цель.
– Имею четыре черных пояса по единоборствам, – монотонно перечислял Вархар. – Само собой разумеется, мечом и кинжалом владею как рукой. Или как светом.
И только я немного пришла в себя, расплылся в акульей улыбке и прорычал:
– Ни одному слизняку из миров Перекрестья не удалось серьезно меня ранить!
В доказательство прилагались списки пленных врагов, «пустяковых» ран и набегов с участием проректора. Вархар походя задирал футболку, демонстрируя едва заметные шрамы, и с оскалом саблезубого тигра рассказывал, что сотворил с теми, кто эти шрамы оставил. От красочных описаний вырванных глаз, печенок и раздробленных черепов мой желудок едва не выбросил все, что выцыганил неприлично громким урчанием еще недавно.
Но Вархар на этом не остановился и, понизив голос, поведал, что может сотворить при помощи света:
– Направить, сгустить, спалить дотла, рассеять, погасить. Это все семечки, раз плюнуть, – небрежно бросил он. – И – главное! – подмигнул мне и оскалился в сторону Драгара. –
