говорить, не называй меня Глебом Фёдоровичем. Во-первых, мы почти ровесники, ну и что я на два года всего лишь старше. Во-вторых, мы друзья, можно и по-простому.
– Слушаюсь, барин! Но прошу, пойдёмте.
– Да что случилось?
– Щенка убивают!
– Какого щенка, где? – растерянно спросил барин.
– Пашка, конюх. Ну же! – она схватила его за руку и потянула на улицу.
Они выбежали на задний двор. Там вечно крутился кто-то из местной ребятни, хихикали и шептались о чём-то. Катя знала, что это над ней все смеются. Мол, повсюду ходит за барином, глупая сирота, возомнила о себе, что и сама барышня. Ни с кем больше не общается, нос до неба задрала. И так обидно ей делалось, ведь с первого дня сами с ней дружить не хотели.
Впереди показалась конюшня. У входа Пашка схватил визжащего щенка за шкирку, склонился над ведром и прям с головой в воду его и сунул.
– Стой! – крикнул Глеб Фёдорович и кинулся к душегубу с кулаками.
– Барин? Вы чего? – воскликнул Пашка, втянув голову в плечи.
– Щенка не тронь, я себе его оставлю!
– Да на кой он вам сдался? Чахлый, сегодня-завтра сам сгинет.
– Сказал оставить его, значит, оставить! – сердито крикнул Глеб Фёдорович и забрал из рук конюха мокрого щенка. А тот прижался, трясётся весь. Барин спрятал его под рубаху.
Катя кинулась гладить показавшийся из-за ворота чёрный собачий нос.
– Пойдём быстрей, – прошептал ей на ухо Глеб, – надо придумать, где его спрятать. Маменька не позволит его при доме оставить. Охотничьи собаки в загоне загрызут.
– Может, в саду или за сараями? – Катя предлагала разное, но ничего не подходило.
Рядом послышался встревоженный голос нянюшки:
– Глебушка, обыскались тебя повсюду. Маменька уже ждёт в столовой и …
Варвара Евгеньевна не договорила, оглядев их с ног до головы, спросила:
– Что вы ещё начудили? Глеб Фёдорович, почему рубаха мокрая, чего там прячешь?
– Конюх хотел утопить щенка, а мы отобрали, – в слезах бросилась Катя к ногам Варвары Евгеньевны. – Прошу, помогите спасти его!
– Пожалуйста, – попросил Глеб, – только маменьке не говорите.
– Что ж мне делать с вами? – вздохнула нянюшка. – Давайте, что ли, к курятнику отнесём, Черныш совсем уже старый, авось не тронет вашего подопечного. Пусть кур от лис сторожит, может, толк будет от него.
– Нянюшка, но он слабенький ещё, – щенок высунул мокрую мордочку и тяжело вздохнул. Катя испугалась, что и правда не выживет.
– Вот и выхаживайте, раз спасли, – сказала нянюшка и повела их за собой. – Набросай-ка ему, Катя, свежей соломки, а позже я поговорю с управляющим.
У курятника Глеб Фёдорович отдал Кате спасённого и под нянюшкиным надзором пошёл переодеваться и завтракать. Черныш обнюхал нового соседа и ушёл греться на солнышке.
– Отдыхай, малыш. А мне
