его увлекающейся натуре, что ждала, когда он охладеет к кухне и займётся чем-нибудь мужским. Максим успел сменить десятки увлечений, но свою кондитерскую не бросил. В последнее время начал ненавязчиво раздавать советы, и Мария Павловна не могла не признать: он знает в этом толк и явно обладает чутьём.
Благодаря бабушке, Максим полюбил кулинарное чародейство, научился у неё готовить по семейным рецептам, освоил маленькие хитрости, а потом начал экспериментировать. Любил сочетать несочетаемое, выискивать экзотические блюда и не боялся пробовать что-то новое. Бабушка же была почитательницей классических, проверенных годами поваренных книг и побаивалась необычных творений, родившихся на кухне Максима.
А тот решил не спорить с бабушкой, как обычно, отшутился и напомнил, как они делали печенье «картошка» в то время, как мама сидела на кефирной диете и считала калории в огурцах.
Дина неожиданно встала на сторону Марии Павловны, как повара Максима она не представляла, как хозяина пекарни – вполне. Тем более теперь, когда узнала, что ему тридцать пять и намерения у него, кажется, самые серьёзные.
Максим сделал глоток чая, задумчиво проговорил:
– Помнишь, ты рассказывала, что в тот день, когда мама уехала, тебе священник встретился?
Мария Павловна веско кивнула.
– А ещё я верталась в хату да в зеркало не глянула, – она присмотрелась к Максиму. – Оля звонила, что ли?
– Звонила.
Мария Павловна печально вздохнула. Каждый раз, когда Максим вспоминал маму, ей становилось горько. Она видела на его лице и слышала в голосе непроходящую обиду. Плохо жить с таким камнем на сердце, тяжело. Со временем старушка сама уверовала в Ольгино объяснение и не преминула его повторить – уже в который раз:
– На твоей мамке сглаз был, да не обычный. Проклятье. Потому она и уехала, всем нам худо было бы подле неё. Не серчай на неё шибко, о тебе же и заботится. Она тебя любит.
Бабушка и мама верили в сглаз, но на всякий случай не ограничились собственными догадками, а сходили к местной знахарке. Та подтвердила, что все напасти, которые посыпались на их семью – это следствие чёрного проклятия. Подохшие от неизвестной болезни куры, отравленная кошка, несчастный случай с дедушкой – всё началось с чьей-то зависти и грозило извести весь их род.
Максим встряхнулся, взлохматил волосы, прогоняя неприятные мысли. Такие беседы могли напугать Дину, да и бабушку выставляли не в выгодном свете. Рассорить их не входило в его планы. Он широко улыбнулся, оглядел праздничный стол.
– Так что тут у вас? О, овсяное печенье, моё любимое. Я его, правда, с вишней делаю и орехами. По маминому рецепту, почти диетическому.
Он взял печенье и потянулся к вазочке с вареньем. Заметил две торчащие оттуда ложки и перевёл взгляд на бабушку.
– Ба?
– Что такое?
– Ты теперь сама приметы создаёшь?
Мария Павловна лукаво усмехнулась.
– Разве
