что это не Дима, или кто-то еще.
Между тем, вокруг меня началась невероятная неразбериха, которая сменила на секунду воцарившуюся гробовую тишину.
Кто-то выкрикнул мое имя, и несколько десятков человек разом рванулись ко мне.
Мой спаситель медленно склонился к моему уху, и обжигая щеку горячим дыханием, произнес:
– Надо быть внимательнее, Александра.
Я медленно повернулась и подняла на него глаза. Это был Теряев.
– Вы можете меня отпустить… – промямлила я, проваливаясь куда-то в пучину его глаз.
Олег Павлович кивнул, и медленно опустил руку, которой сжимал мою талию, впрочем, все еще поддерживая мою руку.
Меня била нервная дрожь, кожа горела от его прикосновений… а мои ноги. Господи! Мои ноги!
Я вдруг поняла, что Теряев почти полностью держал меня, потому что мои колени подогнулись, а яркие круги перед глазами сменились чернотой. Эх, надо было позавтракать!
– Она выглядит истощенной, – услышала я голос Ларисы Николаевны, – надеюсь она не беременна…
Ответа не последовало.
– По-вашему, ей стоит это доверить? – вновь обратилась Лариса Николаевна в пустоту.
– А у вас в запасе есть еще обозреватели светской хроники? – голос собеседника главного редактора мог принадлежать только одному человеку.
Я лежала в полумраке какой-то комнаты, судя по всему – кабинета Ларисы Николаевны, кажется на диване, том самом, что стоял в дальнем углу, обтянутый кожей. Чувствовала я себя лучше, но шевелиться не хотелось…
– Нет… но она ведь только пришла.... – опомнилась Лариса Николаевна.
– Ничего. Научиться, – усмехнулся Теряев, – Александра? Вам лучше?
Как давно он понял, что я пришла в себя?
Дверь в кабинет с грохотом распахнулась в тот момент, когда я приоткрыла веки.
– Где она?! С ней все в порядке?!
Я дернулась от громкого крика и медленно приподнялась на локтях.
В кабинет, с мелкой склянкой наперевес, ворвался Димка.
– Со мной все хорошо, – жалко отозвалась я.
Я даже сама себе не поверила.
Димка угрюмо глянул на Теряева и метнулся ко мне.
– Ты точно в порядке? Жутко выглядишь… – он присел рядом со мной на диван, – Неудачный день, да?
Я слабо улыбнулась в ответ на его улыбку, вдруг отметив, что комната начала покачиваться.
– Я надеюсь, ты выпила успокоительного, после того, что случилось? Или хотя бы поела?
Я глупо смотрела на его рот, который издавал какие-то звуки, но смысл сказанного ускальзывал от меня.
Внимательно заглянув мне в лицо, Димка откупорил свою склянку и сунул мне ее под нос. Отвратительный запах вернул миру краски, а звукам – ясность.
– Фу! Что это такое?! – выдохнула я.
