капюшон. Впервые Крит увидел его лицо, а точнее, ужасающую маску, скрывавшую его. Маска была тёмно–серого цвета. На лобовой части вверх торчали три шипа, центральный был длиннее остальных. С висков, огибая линию глаз и носа, опускались металлические полосы. Щёки закрывали пластины. Глаза Грегориана сверкали ядовито–оранжевым светом. Взглянув исподлобья на своего слугу, он заговорил таким же низким, но слегка хрипловатым голосом:
– Жалость.… Это конечно громко сказано. Вы – люди, очень противоречивые создания. Я наблюдал за вашей жизнью более тысячи лет, и для себя определил общие черты человека – слабое и трусливое существо, но некоторые из вас достойны восхищение. Были люди, которые силой духа не уступали ангелам, которые шли на отчаянные поступки. Их сердца не знали страха, они жили ради других. Но всё же, остальная людская чернь губила их, всегда, всегда сильные стороны человеческого духа проигрывали, – Грегориан сейчас говорил с сожалением, а не с призрением к человечеству, – я демон и лишён чувств. То, что ты назвал жалостью, только звучит, как жалость. Мне досадно смотреть, как вы упорно боритесь и проигрываете. Но я поражён тем, что вы продолжаете бороться в самых безвыходных ситуация. Крит (первый раз он назвал его по имени), ты достоин того, чтобы остаться человеком. Ты умер ради другого, при этом потеряв всё и всех. Ты отказывался нести смерть людям, не имея выбора, ты отказываешься стать демоном, хотя уже им стал. Не смотря на всё, ты борешься, хоть и не за что бороться. Это достойно уважения! – казалось, что Грегориан в какой-то степени гордился Критом. Его слова были наполнены удивлением и восхищением.
Охотник же стоял, чуть ли не разинув рот. Уж чего, а такого он никак не ожидал услышать. Грегориан, как ему вначале показалось, уничтожил бы человечество, будь у него на то силы, оказывается, восхищается силой его духа. Похоже не только человек противоречив. Однако Крит поспешно обрадовался, посчитав, что разговорил своего хозяина.
– Почему же в самом начале ты был таким суровым и безжалостным? Зачем прикидывался таким злым демоном? – непонимающе спросил охотник.
– Во-первых, я демон, во-вторых, я не прикидывался, с тобой иначе было нельзя, и, в-третьих, я не изменил своей позиции касательно человечества, – злость постепенно поднималась в груди Грегориана, – борьба людей со злом проиграна, но для тебя ещё не всё кончено, мм?– Крит вопросительно поднял бровь, – хочу испытать твои чувства, если они у тебя ещё остались, думаю, тебе понравится, – Криту стало весьма интересно, так как пока все предложения Грегориана ему не нравились, – я позволю тебе видеться с твоей дорогой Мирой сколько тебе угодно, взамен требую беспрекословного выполнения моих приказаний и снижения интереса к моей персоне, что скажешь?
Два дня назад он бы не поверил услышанному, но радоваться не спешил. Испытать чувства, какую игру теперь решил затеять Грегориан?
– В чем здесь подвох, Как же тайна нашего существования, мне казалось, ты непреклонен в своих убеждениях – Крит сразу пожалел
