этого великолепия струился нежный цветочный запах.
Мысли сбивались, что-то жарко пульсировало в висках.
* * *
– Я все, готова, спасибо, мне с вами понравилось. Очень, очень и даже очень-очень.
Девушка говорила спокойно, происшедшее не выходило из образа ее жизни.
– Теперь давайте вы. Кончать в меня можно, сегодня безопасный день.
За спиной – в каком-то метре, отделенные стеллажами – две пожилые татарки обсуждали сравнительные достоинства стиральных порошков «Миф» и «Персил».
Внизу под окном ездили чьи-то дети на самокатах. Собака без ошейника – но с желтым чипом в ухе – подняла ногу, помечая столбик штакетника.
А здесь был неширокий девичий задик, шершавый в его руках.
* * *
Мальцев шагал по двору, помахивая двумя «маечками».
В одной лежали пять кирпичей семикапельных прокладок «Натурелла», в другой – упаковка карпаччо, небольшой штоф оливкового масла и тугой лимон взамен половинки, имевшейся в холодильнике.
Он не понимал случившегося, но не осуждал себя.
Жизнь оставалась жизнью, даже если ее осталось не так уж много.
На парковке сиял новенький «Рено Флюэнс».
Мальцев испытал глупое желание просмотреть ночные записи видеорегистратора.
В двух шагах от машины сработала чип-карта, громко щелкнули замки дверей.
Но сигнализация бдила, открывать просто так не следовало.
Он вытащил из кармана брелок «Магикара», напоминающий тигровый клык.
Следом выпала какая-то бумажка.
Нагнувшись, Мальцев поднял ее с замасленного асфальта, отряхнул.
Это был рекламный флаер.
С одной стороны на брендовом розовом фоне пестрели акционные скидки по косметике на следующую неделю.
На оборотной белой было написано черной ручкой:
«Арина. 4 через 2. Сегодня был 3-й день».
Он достал телефон, уточнил дату, порвал листок в клочки и сунул обратно в карман, чтобы выбросить в урну около подъезда.
А потом подумал, что надо спросить у жены, кто из звезд прошлого века исполнял шлягер про горную лаванду.
Капкан
– …Нравятся?
Голос женщины был еле неразличим в грохоте автобуса.
– Что – нравится? – переспросил Воронов.
– Булки мои.
Женщина усмехнулась.
Он не ответил.
1
От общественного транспорта Воронов давно отвык.
Маршрутки были уделом размалеванных студентов и грязных садоводов. Насквозь прокуренные, они провоняли мочой, которую водители спускали в люк на конечных остановках, где не имелось туалетов.
Впрочем, общественных туалетов в России не имелось нигде: искони считалось, что граждане великой помойки не мочатся и не испражняются, питаются святым духом.
Этот
