отвести глаза.
Когда нам было по шесть лет, мой отец пришел с работы, осунувшийся, с опущенными плечами, долго снимал пальто и обувь в коридоре, будто не хотел проходить. Зашел на кухню, подсел к маме и тихо сказал, что на работу пришла страшная весть – Анатолий бросился под поезд.
– Толя – отец Тани? – уточнила мама.
– Да, вот так работаешь на одном предприятии, видишься часто и не знаешь, что на душе-то у человека. А оно вон что было, оказывается.
– Светлый парень был, улыбчивый такой, как Таню любил, прямо с рук не спускал. Как она теперь без него? Не потерялась бы в жизни…
Мать как в воду глядела.
– Таня, я знала давно. Но не принято же было о нем вспоминать у вас.
– Да, мозгоклюйка, она все гасит на своем пути. А папка добрый был. Не мог ей отпор дать.
Я внезапно осознала, отчего Таня так себя ведет. Поняла, что за своими переживаниями Танюху упустила, не вникала долго ни во что вокруг. Близкий с детства человек, ты вроде рядом, но не знаешь до конца, о чем он думает.
– Пойдем спать.
Прокрутилась на чужой кровати до утра. Было душно. Вставала, открывала окно – становилось холодно. Рядом сопела Танюха, норовила то ногу на меня закинуть, то прижаться.
А я ощущала внутри себя невероятную тишину. Как будто все голоса сомнений разом покинули меня, и стало отчетливо ясно, что я заблудилась.
Все думала, как жить дальше. Ничего лучше, чем все бросить и уехать из города, пока в голову не приходило. Если я не могу жить без него в этом городе, то, возможно, в другом городе я буду просто жить?
Утром не стала будить Таню. Тихо прикрыла за собой входную дверь и ушла домой.
Пока шла, познакомилась с Очаровашкой. Сразу так его прозвала – яркий парень, пухлые губы, большие темные глаза, высокие скулы, ямочка на щеке, когда смеется.
– Пошли погуляем вечером?
– Куда?
– В парк у реки.
Вечером я встретилась с ним в парке. Пока гуляли с ним по дорожкам, погода разошлась – начался снегопад, и все гуляющие исчезли. Мы заторопились. Сквозь пелену снега увидела силуэт человека на мосту. Подошли ближе – парень скорчился, его тошнило через перила. На вопросы он не отвечал.
Очаровашка начал выражать нетерпение.
– Пойдем уже. Холодно.
– Человеку плохо, надо помощь вызвать.
– Это не человек, а нарик. Ты всех пьяных и нариков будешь подбирать и скорую вызывать? Это не человек, если он довел себя до такого состояния.
Очаровашка стремительно терял всю привлекательность для меня.
Я молча набрала скорую помощь.
– К пьяным не выезжаем.
– Откуда вы знаете, что человек пьян?
– Вы же сами сказали, что его тошнит.
– Я сейчас позвоню в полицию, и мы будем выяснять, почему вы не принимаете вызов.
Очаровашка занервничал.
– Смотри, вот к нему уже подошли. Пойдем.
Парень
