проверил пульс и отошёл в сторону.
– Всё кончено, сердце при невероятной боли от тяжёлых ожогов и так продержалось дольше, положенного в подобных случаях.
Через слёзы, застилающие глаза, не имея сил сдерживать молчаливых рыданий, стояли рядом и, не отрываясь, смотрели на родное лицо. Понимая, это одна из последних наших встреч. Вдруг произошло сверхъестественное чудо. Лицо порозовело, исчезли признаки боли. Глаза приоткрылись, губы шевельнулись и отчётливо произнесли:
– Мама! Твоего сына здесь нет! – И уже для остальных.
– Вы ищите! Найдите его среди живых. Меня зовёт и ждёт ваш отец.
Наши руки одновременно опустились на бинты, скрывающие родное тело. На этот раз словно пытаясь задержать, оставить её жизнь вместе с нами. Увы, она ушла навсегда. Видимо, таинственное известие облегчило страдания, и всемогущая смерть не смогла стереть вдруг на мгновение появившейся улыбки.
– Вы слышали, или мне всё это пригрезилось?
Бабушка переводила удивлённо— вопросительный взгляд с одного на другого. А в ответ видела, потрясённые произошедшим откровением, утвердительные кивания голов.
– Бабуля, мы найдём твоего сына, я обещаю. Мама, и твою просьбу исполню, клянусь тебе. Спи спокойно!
Странные, разрывающие душу неестественные интонации в словах заставили присутствующих в палате взглянуть на Романа и вздрогнуть от неожиданности. За несколько последних минут его волосы стали совершенно седыми. Врач вновь проверил пульс, выпустил руку, опустил голову и отвернулся.
– Мария Ароновна умерла.
Наклонившись и обняв маму, безудержно рыдали сестрёнки и бабушка. Прижав братишку, стоял рядом. Вспомнив когда— то виденный в кино схожий момент. Испытывая переполняющую сердце сыновнюю благодарность и долг, нежно взял и положил мамины руки, одну на другую. Затем навсегда нежно прикрыл глаза. Больше не было сил сдерживать душевную муку. Чувство невосполнимой потери подавило волю, по щекам текли слёзы, руки безвольно опустились.
Надежда, что произойдёт чудо, и мои, самые сильные на земле родители, справятся с болью, умерла последней. Без появления тепла, и чувства приятной дрожи, увидел название следующего книжного футляра: «Умение принимать ответственность на себя, отвечая за поступки и слова. Овладение ощущением личной индивидуальности с потребностью неприкосновенности от дурных влияний».
Открылась дверь, появилось несколько человек в белых халатах.
– Извините! Нам надо перевести тело, – слово больно резануло слух, – в другое помещение.
Тихо покатили кровать. В сознании почему— то совершенно не к месту запечатлелось, та предусмотрительно поставлена на маленькие колёсики.
– Я вас прошу! – почему— то задержав дыхание, обратился к санитарам.
– Пусть мама будет рядом с папой. Можно так сделать?
– Да, конечно. Они теперь всегда будут
