вернувшись из Москвы, я осознал, что началось все жарким июлем, а сейчас тянется снежный декабрь.
Я понял, до какой степени соскучился по Насте, но ринуться к ней смог не сразу.
Работа в новой фирме оказалась непростой.
Мне приходилось с ураганной скоростью разбираться в маслах и в технике продаж, при этом делать вид, что все это прекрасно знаю.
Как ни удивительно, подчиненные мне менеджеры оказались молодыми женщинами. Мой предшественник – чей-то родственник – имел гуманитарное образование, ничего не смыслил в технике как таковой. Они были вовсе полуобразованными, но всему научились на практике и в грош его не ставили, посмеивались за спиной.
Я понял, что их надо сразу свернуть в бараний рог, иначе задавили бы и меня. Это забирало все силы.
В первый выходной я спустился в «Ассоль».
Там ничего изменилось.
«Сян-Мэй», стоящая за прилавком, молча проскользила по мне длинным взглядом.
Я отошел в сторону, принялся рассматривать витрину пива, которую знал до последней банки.
–…Привет, сто лет тебя не видела!
Толстая Настя возникла около меня.
Ее грудь стала еще обильнее.
– Где тебя носило?
– В Москве на курсах.
– К Настёне припиздовал?
Я кивнул, не кривя душой.
– What can I do!!!
– проревело в очередной раз.
– Целый час обещает: «Водки найду, водки найду!» – а так нихуя и не нашел.
С этой Настей мы общались по-дружески, она всегда была крепка на язык, но сегодня материлась сильнее обычного.
Я понял, что она нетрезва.
– Когда Настя выйдет на смену? – спросил я. – Завтра? послезавтра?
– Водку будешь? – в ответ спросила она.
– А что, у вас появилась лицензия на водку?
– Лицензии нет, а водка есть. И всегда была. Для своих. Просто ты не интересовался, хотя и свой.
– Я водку не люблю, – я вздохнул. – И вообще почти не пью.
– Так и я не пью. Просто у меня днюха, не буду же я целый день ебошить тут трезвая.
– Резонно.
Я кивнул.
– Поздравляю, Настя. Не знал, подарок за мной.
– За тобой, за тобой! – она пьяненько усмехнулась. – Так ёбнешь? за мое здоровье?
– А, черт с ним со всем! – я махнул рукой. – За твое здоровье не могу отказаться.
– Пошли тогда.
– В подсобку? – догадался я, покосившись на дворника, который принимал из рук «Сян-Мэй» батон отвратительной на вид колбасы.
– Борзометры у нас еще не зашкалило, чтобы под камерой водяру распивать. Ленок закинулась в туалете. Вдвоем там тесно. Айда на улицу, за магаз.
– На улицу, так на улицу. Одевайся, я подожду.
– Хули мне одеваться. С моими окороками любой мороз по пизде.
Настя похлопала себя по бедрам.
– Давай
